Мы сейчас словно два немощных болванчика: покачивающийся незнакомец с трудом пытается сфокусироваться и поймать меня сгустками тьмы, а я бегу снизу-вверх со скоростью черепахи, барахтаясь в снегу. Когда я уже преодолел большую часть расстояния, со страхом увидел, как вокруг полностью обескровленной, словно пергаментной кисти колдуна, вновь формируется клубок тьмы.

Бросок, в этот раз точный – черный сгусток пролетел прямо в меня. Но склон здесь уже был более пологим, снега меньше, и я прыгнул вперед и в сторону, уходя от атаки. Чернильная тьма вновь прошла мимо, опасно мазнув липким смертельным холодом. Падая вперед, я перекатился через плечо и на ноги поднялся уже рядом с противником. Странный колдун, в свою очередь, бросая в меня четвертую стрелу тьмы, на ногах не удержался – по инерции упал сначала на колени, а потом на четвереньки.

Сейчас он как раз поднимался. Капюшон с его головы упал, и я увидел его лицо. Мерзкое зрелище: бледная, словно высушенная, желтая кожа, туго обтягивающая безволосый череп и страшные, абсолютно черные глаза. Мерзкое и по-настоящему страшное зрелище. Мы с колдуном оказались совсем рядом, почти лицом к лицу. Вот только я был уже на ногах, а он еще на коленях. И когда пытающийся меня убить незнакомец в попытке защититься (или атаковать) вскинул руки, я ударил его ногой. Просто и без затей, подъемом в челюсть.

Колдун рухнул навзничь, раскинув руки – формирующаяся было тьма с его ладоней испарилась. Я же, не останавливаясь и чувствуя холодок ужаса при взгляде на безжизненное, лишенное каких-либо эмоций лицо с черным мраком вместо глаз, ударил колдуна еще раз. Снова ногой, что было сил опуская пятку на основание шеи.

Сухо треснули кости – несмотря на магическую силу, тело колдуна оказалось хрупким, как будто иссушенным. Не останавливаясь, я бил и бил обмякшее тело. Без внутреннего тормоза, безо всяких мыслей о том, что убиваю человека, не взирая на гуманоидное строение и внешнее сходство, к человеческой расе отнести это существо довольно сложно.

Инстинкт самосохранения у меня сейчас затмил все поведенческие рамки. Я про них просто забыл, явственно ощущая страх смерти. Причем буквально – ее самый настоящий могильный холод, прошедший совсем рядом.

Где-то на краю сознания, продолжая пинать уже безжизненное тело, я отдавал себе отчет в действиях. Но настолько меня испугали чернильные нечеловеческие глаза, что убивал я упавшего колдуна, прекрасно сознавая, что лучше буду работать для адвоката, чем землекопы будут работать для меня.

При этом, где-то еще дальше, на самом краю сознания, меня по-прежнему не отпускала мысль, что все происходящее сейчас – галлюцинация. Вот только мысль эту я принял, но не обращал на нее внимания. Очень уж реально холодное жжение колкого снега, его тяжесть в сугробах под ногами и мое собственное запаленное дыхание после рывка через сугробы по подъему.

Колдун, вбитый серией моих отчаянных ударов в снег, больше не шевелился. Я выдохнул, не справляясь с дыханием – после перенесенной смертельной опасности меня била крупная дрожь. Отойдя на пару шагов назад, глубоко и громко дыша, я только сейчас поднял взгляд от трупа колдуна и увидел всю картину места, куда заехал.

Я сейчас стоял на краю широкой поляны на высоком холме среди зимнего леса. Везде белый снег, по склонам ближайших холмов редкие черные деревья, где-то темный камень – местами заметны весьма крупные валуны. Видимость в пару километров – над землей клубится густой белесый туман, в море которого лишь изредка видны кроны деревьев. Видимо, местность холмистая, а туман скапливается в низинах.

Небо сверху нависает низкое, тяжелое. Густо-серое над головой, а вот далеко вперед в одной из сторон, на самой грани видимости, очень странное. Темно-серые, почти черные тучи будто бы подсвечены изнутри тяжелым багрянцем, периодически ярко вспухающим алыми молниями.

Невероятное, непривычное зрелище.

Впрочем, не сильно удивительное после того, как я увидел летящие в меня сгустки опасной и ожившей тьмы. Не акцентируя внимание на далеких и пока необъяснимых небесных чудесах (очень опасно выглядящих, надо сказать), я скользнул взглядом по следам колес моей машины. Начинались они на противоположном конце поляны, возникая, словно из ниоткуда. И проходили через пятачок голой, выжженной дочерна земли, на которой открылась жуткая картина.

Сам я уже невольно двигался туда, в ту сторону. Снега здесь, наверху холма, было немного, так что я быстро оказался рядом с центром поляны, где на выжженном тьмой черной круге лежали трое обнаженных девушек. Их вытянутые руки, сложенные ладонями друг на друга, пронзал богато украшенный золотом и камнями ритуальный меч. Так, что сложенные ладони девушек были прижаты гардой к выжженной черной земле в самом центре круга.

Ужасающее зрелище. Но видел я в жизни и похуже, поэтому осматривался сейчас без лишних эмоций. Здесь, несомненно, только что проходил какой-то страшный ритуал. И ясно было, что совсем недавно жертвы лежали в форме трехконечной звезды, как значок Мерседеса. Но неожиданно появившись, моя машина не только сбила колдуна, но и судя по следам колес, переехала двоих девушек.

Я сейчас подошел с той стороны выжженного круга, где как раз лежали два переломанных тела со следами протекторов колес на коже. Одна вроде бы человек, а вот вглядываясь в тело и лицо второй, я понял, что она, как и колдун, не принадлежит к человеческой расе.