— Тревожно чёт… — послышался голос Кумара в наушнике гарнитуры. — Медоед, ощущаешь чего?

На всякий случай все перед въездом в город нацепили гарнитуру, предчувствие беды у пятерых опытных рейдеров массовой галлюцинацией назвать нельзя. Все молча поглядывали по сторонам, готовые к неожиданностям, оружие проверили раз по десять.

— Чисто вокруг, — ответил Медоед. — И это плохо.

— Ага-а… обычно здесь полно тварей…

— В оба глядим, — вклинился Бесогон.

Больше тридцати километров в час Кумар не ехал, аккуратно вписывая джип в повороты и объезжая возникающие то и дело препятствия, то затор, то автобус или грузовик дорогу перегородят. Маршрут рейдер знал и вёл уверенно. Неожиданно выехали на завал. Часть пятиэтажки справа обвалилась и кучи битого кирпича с обломками перекрытий перегородили половину дороги. Куски кирпичной кладки и множество осколков этого самого кирпича превратили вторую половину проезжей части в непроходимое препятствие.

— В прошлый раз этого не было, — недовольно пробурчал на общем канале Кумар, начав разворачивать джип. Под колёсами неприятно хрустело битое стекло, мелкие камешки и другой мусор.

Чуйка не умолкала.

К мосту выехали минут через десять. Ни одного заражённого так и не появилось. Пустые, измученные временем и непогодой бетонные и кирпичные коробки домов провожали незванных гостей мрачными взглядами темных проёмов окон. Отсутствие тварей, с одной стороны хорошо, пусть так и дальше будет, но каждый из сидящих в машине рейдеров знал, что такое спокойствие отнюдь не к добру.

У моста остановились. Переправа выглядела крепкой, но если приглядеться, то там, то тут видны в дорожном покрытии, крупные выбоины. Ржавые машины на самом мосту все до единой находились у краев, видно, что их расталкивали, чтобы освободить проезд. Длина моста метров сто пятьдесят и примерно треть находилась над землёй, пологим склоном уходящей к воде. Мощные колонны-опоры на несколько метров выше воды обильно поросли водорослями и потемнели, местами даже потрескались, но внушали доверие и сейчас.

С этой стороны уровень земли был выше, а на противоположной мост втыкался в низкий берег, укреплённый бетонными плитами. С противоположной стороны обустроенной набережной, как на этом берегу, не имелось, лишь узкая полоска пешеходной дорожки и через равные промежутки раньше стояли скамейки. На этом же берегу набережная была двухуровневой и широкой. Имелось множество скамеек и клумб, сейчас, разумеется, сломанных и заросших. Декоративная ограда во многих местах проломлена. И вот здесь кости валялись куда ни глянь, словно всех жителей города твари сначала согнали к реке, а потом только принялись их жрать…

Уныло и жутко. Даже в Пекле такого не было. Там всё кипело жизнью и опасностью, подстерегающей на каждом шагу, в каждом доме. Здесь же время словно остановило свой бег вместе со смертью людей, а то, что после них осталось с каждым годом осыпается бетонной трухой и хлопьями ржавчины, постепенно скрываясь среди разбушевавшейся растительности.

Мост преодолели быстро, Кумар аккуратно объезжал особо глубокие и выглядящие опасно колдобины. Дальше дорога почти сразу упиралась в кольцо диаметром метров семьдесят, внутри которого раньше имелась огромная клумба и стелла. Сейчас там всё заросло, а металлическое сооружение, погнутое неведомой силой у основания, валялось на земле. Напрямую через заросли кустов и мелких деревьев виднелся проезд, но изрядно уже подзаросший. Какой смысл объезжать по дороге, ещё и забитой вставшим навсегда раскуроченным тварями транспортом, если можно проехать напрямую. Если смотреть прямо, до ближайших зданий, пары девятиэтажных двух подъездных, коридорного типа общаг, от моста около полутораста метров открытого пространства. Влево и вправо примерно столько же, но там уже стояли привычные пятиэтажки, первые этажи которых раньше занимали магазины и мелкие кафе.

И именно здесь, сразу после моста, не проехали и десятка метров, джип угодил и как назло, повреждённой стороной, в глубокую выбоину или яму. То ли Кумар не углядел, то ли отвлёкся в этот момент, но машина, хорошо хоть скорость небольшая, резко просела на левую сторону и тут же последовала очень чувствительная встряска! Что-то лязгнуло железом, затем заскрежетало и надрывно заскрипело, когда внедорожник выбрался из этой ямы. В эфире тут же послышался мат и ругань, что-то слетело с креплений в багажном отделении. Дима еле успел упереться руками в пулемёт, иначе вполне мог повторить судьбу Бесогона! Парень тут же провалился в салон, оглядевшись. Машину, клянящий на все лады эту яму Кумар уже остановил. Олеся рычала и ругалась, запрокинув голову и держа ладонь на носу, похоже саданулась лицом. Бесогон тоже ругался, выпрямляясь на сиденье. Анжелика тёрла ушибленный лоб и тоже шипела ругательства.

— Всё, б…я Накатались! — Кумар зло пнул переднее, чуть вывернутое под неестественным углом колесо, выдохнув густое облако дыма. — Пи…ц котёнку, больше срать не будет! — и через секунду. — Чё вы на меня так смотрите?! Не увидел я этой ямы! Завтыкал, признаю! Иди в жопу, систа! — огрызнулся он на Лексу, проехавшуюся по его зрительным способностям и намекнувшую на криворукость.

— Ладно! Хер с ним! Проехали! — чуть повысил голос Бесогон. — Точно ничего сделать нельзя?

— Да хуле тут… с километр, может ещё проедем, а потом или колесо отвалится, или рулевое окончательно на…ётся… с…ка… я ничего здесь не сделаю уже, — говорил рейдер чётко и не тянул слова, как в обычной обстановке.

Бесогон раздосадованно выдохнул, сплюнул, спросил Медоеда:

— Шо округа?

— Тихо пока.

— Собираем, значит, манатки. Патроны, еда, вода. Ну, не мне вас учить. И валим в темпе. Чуйка прям в истерике бьётся уже. Фак!

— Такая же хрень, — кивнула и Лекса, утёршая уже кровь с лица, только подзаживший нос снова начал опухать, ещё и губа разбита.