Весь запал как-то сам сошел на нет, стоило только посмотреть на уверенно развалившегося на стуле мужчину. До этого я глядела только на сестру, а с ней мы ссорились не раз и не два, но с посторонним…

— На съемной квартире, — произнесла, опустив глаза.

Он же не будет уточнять?..

— Все эти дни? — так же спокойно спросил он.

Я судорожно пыталась решить: врать или нет?

— Аня, — его голос стал строже. — Подними на меня глаза и скажи. Ты все эти дни ночевала на съемной квартире? Одна?

Ощущение, будто со мной дедушка говорит. У него такая же интонация иногда проскакивала…

Врать я не умела, и Аля это знала.

Сестра расплылась в ехидно-пренебрежительной ухмылке, что только вновь разозлило меня.

Но в этот раз я не повышала голос. Наоборот, еле выдавливала из себя слова, обращаясь к Борису:

— Почему вы меня допрашиваете? Я совершеннолетняя и не делала ничего предосудительного. Я приехала сюда работать — и работаю. Я даже из Альбининого дома не сама решила уйти…

— Об этом мы с ней тоже поговорим, не переживай, — отозвался Борис, кинув взгляд на мою сестру, которая тут же перестала улыбаться и потупилась, как я недавно.

— Боря, а как я еще могла на нее повлиять?.. — спросила она, трогательно хлопнув ресницами и опустив пальцы на его сжатый кулак.

— Аля, мы поговорим об этом позже. Не при мелкой, — резко отозвался мужчина, сбросив ее руку. — Аня, ты не ответила.

Я поджала губы, но ответила правду.

— Меня приютил на две ночи мой начальник. Я честно поехала смотреть квартиру, но ему она не понравилась… А потом он предложил поселиться у его сестры, которая в отъезда, а за это я буду поливать ей растения.

— Какая чушь, — фыркнула Аля. — Зачем ему это делать? Какой смысл был ездить с тобой по квартирам. Дурында ты, доверчивая. Неужели не понимаешь, что он пытался затащить тебя в постель? …Или уже затащил?

Я почувствовала, как щеки начинают краснеть, и просто не представляла, что с этим делать…

Ведь затащил… Но как объяснить?

Рассказать о причине? Что я хотела уйти, но в итоге решила подождать Ярослава Львовича?..

— Борь, ты сам все видишь… — скорбно произнесла Аля, повернувшись к своему мужчине (даже в мыслях не могла назвать его «парнем»). — Вот что делать? Только к родителям отправлять…

— Если ты не хотела селить у себя, могла и не соглашаться.

Я коснулась губ пальцем, чтобы проверить: действительно ли они сомкнуты, настолько слова, сказанные Борисом, сочетались с моими мыслями. И, кажется, Аля тоже больше их ожидала услышать от меня, а не от своего немолодого человека.

— Конечно, я хотела, чтобы моя младшая сестра была под присмотром! И вообще, мы не об этом говорили. Она уже провела ночь со своим начальником один раз. Теперь только проверить ее на венерические и дождаться папы, чтобы он ее увез под присмотром домой!

Я вспыхнула моментально. Щеки, наверняка, горели красным, раз даже глаза от злости начали слезиться.

— Ты дура, Аля! Полнейшая! — я шлепнула ладонью по столу, вдруг перестав опасаться непонятного Бориса. — Сейчас же прекрати меня оскорблять и лезть в мою жизнь. Я же в твою не лезу!

— Да потому что у меня все идеально! — тут же закричала сестра, а я со злостью повернулась к Борису.

— У вас случаем детей нет? — как можно спокойнее спросила я, решив проверить догадку.

Если не удастся, «выстрел» уйдет в молоко, а если да…

— Да какое это имеет значение! — тут же влезла Аля, подтверждая мои мысли.

— А как они относятся к Альбине? — продолжила, чувствуя, как руки начинают мелко трястись, а у Бориса зло сужаются глаза.

— Он с ними не общается, поэтому нас еще не знакомил! — хлопнула по столу Аля, привлекая внимание. — И вообще, не лезь не в свое дело.

— Ну ты же делаешь вид, что тебе не безразлична моя! — мотнула я головой и еще раз повернулась к мужчине. — Борис, вы в разводе?

Вместо ответа он усмехнулся и поднялся.

— Хватит.

Клокотавшая во мне злость и обида так и заставляли спросить, заострить на этом внимание. Довести до Али мысли, что я тоже могу строить неприятные, но не имеющие под собой оснований, предположения.

Очень хотелось ее уязвить, но… Но я смолчала. Правда, пришлось не в фигуральном смысле прикусить язык.

— Я хочу забрать свои вещи и больше вам не мешать, — четко произнесла я, сжимая в кулаки подрагивающие руки.

Сейчас самое время отпустить меня. Зачем продолжать неприятный разговор?..