Сложив обратно в шкатулку драгоценности, Мария Федоровна вернулась в зал. Там стоял слуга, включивший свет во всех комнатах, а рядом с ним находились немногочисленные придворные – остатки былой роскоши. Еще совсем недавно, до войны, двор вдовствующей императрицы, проживавшей в Аничковом дворце в Петербурге, составлял несколько сотен человек. Когда же Мария Федоровна направлялась в путешествия – в Биарриц на отдых или в Лондон с визитом, – ее сопровождали по двести человек помощников и прислуги. Даже в военные годы, живя в царском дворце в Киеве и занимаясь патронажем госпиталей и санитарных поездов, императрица сумела сохранить многочисленный двор, соответствующий ее статусу.

«Ну ладно, это вынужденная пауза в жизни. Она не может продлиться долго, а пока надо переехать из Амалиенборга, чтобы избежать дальнейших проблем с племянником».

– Кики, – Мария Федоровна обратилась к верной горничной, находившейся около хозяйки так давно, что уже никто не мог представить их порознь, – готовься к переезду. Я хочу жить в своем дворце в Видере.

Мария Федоровна не сильно кривила душой насчет владения. Огромное поместье в Видере было построено для трех дочерей королем Дании Кристианом IХ. Две владелицы – английская королева-мать Александра и герцогиня Кемберлийская Тира – уступили дом своей сестре Марии Федоровне, оказавшейся в столь сложном положении. Несмотря на то, что поместье не могло идти ни в какое сравнение с теми дворцами, к которым привыкла вдовствующая императрица, даже там можно было вдохнуть родной воздух России, пуститься в дорогие сердцу воспоминания. Мария Федоровна много лет назад сама занималась обстановкой своей части здания, на стенах висели картины русских художников, столы сервировались русским фарфором и серебром. Императрицу окружали гофмейстер двора и фрейлины, не хватало только самой России.

– Кики! Приготовь покои для Великой Княгини и ее семьи.

Горничная с удивлением подняла глаза: она предполагала, что младшая дочь императрицы будет жить отдельно. Прислуги у вдовствующей императрицы вполне достаточно, ежеминутная помощь дочери ей не понадобится, а Великая Княгиня, несмотря на близость к матери, наверняка захочет жить в отдельном доме вместе со своей семьей.

Мария Федоровна по-своему поняла вопрос, возникший у служанки:

– Приготовь опочивальню Великой Княгини рядом с моей спальней, а ее мужа и детей расположи в другой части здания.

Время на электронных часах, высвечивающих цифры на потолке огромного зала в окружении мерцающих звезд, стилизованных под ночное небо, показывало 18.45. Гости, приглашенные на восемнадцать часов, собирались на презентацию неспешно. Может быть, это происходило потому, что в будний день, пусть даже и в четверг, трудно оторваться от окружающих тебя дел. На работе еще существует целый день до выходных, опять же, завтра рано вставать, а дома, наоборот, накопилось столько дел, что начинаешь сомневаться, что выполнишь их все в выходные, и стараешься что-то сделать сегодня.

Когда задумывалась дата празднования открытия нового комплекса, я пытался защитить свои доводы перед нашими инвесторами и перед моим партнером Сергеем Дорониным. Они ничего и слышать не хотели, аргументируя тем, что вечер четверга считается предуикендным, модные рестораны обычно заполнены не меньше, чем в пятницу, к тому же, если у людей и существуют личные планы, то они как раз и реализовываются в пятницу, а не в четверг. Сторону Сергея неожиданно заняла и моя жена Аня:

– Устраивайте в четверг! В пятницу к вам никто не придет, есть дела поинтереснее открытия вашего торгового центра.

Я пытался парировать, что у нас не центр, а огромный комплекс, каковых до сих пор в столице нет, но в конце концов под столь мощным нажимом я сдался. Вот теперь стоял в огромном холле зала приемов и не без злорадства наблюдал, насколько не правы были мои оппоненты.

Подошел, как всегда, абсолютно спокойный партнер:

– Петр, а ты за кейтеринг расплатился?

– Впервые слышу. Ты же говорил, что все расчеты проведешь сам, а я отвечаю за встречи гостей. Максимум, с твоих слов, что я должен сделать, так это проводить их до фуршетных столов.

– Да, я и не отказываюсь. Так, просто решил проверить, не заплатил ли ты, случайно, по второму разу за питание.

– Я что, по-твоему, совсем с ума сошел?

– Судя по твоим последним заявлениям – да!

Сергей имел в виду озвученное мною решение об окончании работы в совместном бизнесе. Дальше я планировал реализовать мою долю в компании и уехать отдыхать. Я, конечно же, понимал, что, принимая такое решение, фактически сам на ходу выскакиваю из вагона высшего класса, и неизвестно, смогу ли я когда-нибудь туда вернуться. Но я устал, невероятно устал. Мне надоели ежедневные совещания на строительных площадках, бесконечные волнения, появится ли финансирование, найдем ли мы клиентов, будут ли они довольны нашей работой. Сейчас, по моему мнению, наступил такой момент, когда можно собрать деньги от законченных проектов, заплатить налоги и начать новую жизнь, инвестировав полученные финансы в какой-то новый бизнес, или просто приобрести недвижимость, сдавать ее и, попивая шампанское где-нибудь на курортах, читать книжки и плавать в теплом океане.

Момент для выхода из бизнеса, выбранный мной, выглядел немного странным. Ведь если бы я решил раньше закончить свою деятельность в компании, то мог в счет своей доли взять какое-нибудь помещение в нашем центре, но сейчас говорить об этом поздно: все уже было продано. Моя пятнадцатилетняя дочь Катя, как и жена Аня сначала приняла мою идею в штыки: как это папа вдруг превратится из успешного бизнесмена в «юного пенсионера»? Но я сумел разъяснить им свою позицию: отдыхать долго не собираюсь, да, честно говоря, и не умею, найду какой-нибудь модный бизнес – буду издавать журнал, снимать кино или продюсировать спектакли. Катя пришла в восторг, представив, как будет взахлеб рассказывать подружкам об успешных папиных проектах.