— Циничный взгляд, мистер Эш, — сказал Локвуд с некоторой неприязнью.

— Это приходит с профессиональным опытом, ваше преподобие, — без обиды ответил тот. — Хотя я предпочел бы рассматривать такое отношение как здоровый скептицизм — необходимое качество в моей работе. И если бы я рассказал вам, что крылось за некоторыми моими расследованиями, вы бы поняли почему. Так расскажите мне, пожалуйста, чей дух явился женщине по ее словам?

— Это был ее сын, — торжественно проговорил Локвуд. — После похорон мальчика Эллен сразу, ни с кем не разговаривая, отправилась домой. Попозже я зашел к ней предложить свое утешение и посмотреть, нельзя ли чем помочь. Бедная женщина не впустила меня. Она даже не открыла мне дверь.

— Но вы говорили с ней?

— Я позвал ее, но она велела мне убираться. Ее голос звучал... я бы сказал, странно.

— Чем именно?

— Как-то отдаленно, и не потому, что она была за дверью. Сначала я подумал, что она пьет.

— Может быть, так оно и было.

— Раньше я не знал случая, чтобы она пригубила хотя бы каплю спиртного.

— Печаль, потрясение. Кто упрекнет ее?

Священник покачал головой.

— Только не она, не Эллен. Возможно, я плохо описал ее голос. Он звучал счастливо, мистер Эш, но рассеянно, словно ее ум был занят чем-то другим. И она казалась уклончивой, почти что скрытной.

— Она вела себя так последующие две недели, — сказала Грейс. — Эллен не покидала своего коттеджа, и соседи, проходя мимо, слышали ее пение. Я сама его слышала, зайдя к ней через несколько дней после похорон, но оно прекратилось, когда я постучала в дверь.

— Вы видели ее? — спросил Эш.

— Нет. Она даже не ответила мне. Притворилась, что ее нет.

Отец перебил ее:

— Грейс, ты не принесешь мне аспирин?

Дочь встревоженно посмотрела на него:

— Опять головная боль?

Он кивнул:

— Но пока не слишком страшная.

Грейс поднялась и вышла из комнаты. Преподобный Локвуд потер рукой лоб.

— Может быть, мы отложим разговор? — спросил Эш, потянувшись к магнитофону, чтобы выключить.

— Нет, нет. Давайте продолжим. Я не хочу, чтобы вы теряли много времени.

— Терял время? Почему вы так говорите?

— А разве нет? Бессмыслица, пустая трата времени.

— Нет, если будет результат — тот или иной.

Локвуд нахмурился.

— Вы честно верите, что сможете доказать существование призраков?

— Или не существование.

Викарий чуть заметно покачал головой, изданный им звук можно было принять за короткий смешок или внезапный кашель.

— Тогда продолжим. Мы обеспокоились насчет Эллен, глубоко обеспокоились. Однако каждый раз, когда я подходил к ее дому, она или отсылала меня обратно, или притворялась, что ее нет. Но в прошлое воскресенье она пришла в церковь, как делала регулярно, сколько я ее знал. Я был удивлен и обрадован.

Вернулась Грейс с водой и таблетками.

— Ты принесла три, дорогая? — спросил отец.

— Да, — ответила она с неодобрением. — Знаешь, с этой головной болью тебе надо показаться врачу.

— У доктора Степли и без меня есть кусок хлеба, не стоит беспокоить его еще и тем, что со временем пройдет само, как всегда бывает.

— Это так повлиял разговор о привидениях, "а? — спросила Грейс, садясь напротив. — Такое случается с тобой от сильного стресса.

— Если так, то наш исследователь сверхъестественного решит все проблемы, включая головную боль. — В улыбке викария проскальзывала ирония.

— Вы сказали, что миссис Преддл пришла в церковь, — продолжил Эш, проверив кассету.

— Да. Она дождалась конца службы, чтобы поговорить со мной. Должен сказать, выглядела она на удивление хорошо. Немного иссохшей, возможно, но никакой красноты вокруг глаз от слез, и ее плечи не были ссутулены, как от чрезмерной ноши. Она казалась чуть ли не безмятежной. — Он бросил таблетки в воду и деформированными пальцами поднес стакан к губам. — Она потрясла меня своим вопросом, не грех ли это — ненавидеть кого-то после его смерти.

— Она имела в виду своего мужа.

— Конечно. Что она любила сына, не вызывает сомнения. — Он с упреком посмотрел на исследователя. — Я сказал ей, что она должна найти в своем сердце великодушие простить бывшего мужа, и со временем, когда воспоминания поблекнут, это будет легче. А пока, учитывая все вынесенное ею от этого человека, грех не так тяжек. — Он сделал глоток воды, прежде чем продолжил: — Но она только покачала головой, и как будто еще больше опечалилась. Я неправильно ее понял, сказала она. Она спрашивала не от себя, она спрашивала от имени своего сына, Саймона.