– Магия – это те же программы, алгоритмы, похожие на компьютерные. Некоторые из них крайне умны и способны к самообучению, что делает их почти живыми существами. Колдовство – создание таких программ, или простейший обмен энергией. Энергия – расходный материл для заклятий. Средство воздействия на окружение. Содержится она в глубине ауры, запасается при помощи некоторых приемов. Чем мощнее аура конкретного существа, тем больше энергии может сохранить. Тут все просто и даже незатейливо. В прочную и вместительную походную сумку можно уложить много вещей, в маленькую дамскую – ключи и кошелек.

Начнем с низшего уровня чародейства. Это использование собственной энергии, чтобы нанести горячий или холодный удар, поставить невидимый плотный барьер между тобой и кем-то еще, частично изменить состояние среды. Более высокий уровень колдовства – создание уже упомянутых программ. Обычно технари – математики, физики – осваивают их быстро и без усилий. Ты четко формулируешь, чего ожидаешь от работы новой магической сущности. Что и в какой последовательности она должна делать и обязательно при каких обстоятельствах. Следует заложить и условие ликвидации. От этого зависит безопасность окружающих. И никогда не забывай про образ питания. В противном случае заклятье начнет поглощать твою же ауру и энергию. Заклятья настраивают питаться от космоса, земли, деревьев – от чего-то в окружении…

Слушать оказалось на редкость интересно. Ковалль объяснял спокойно, размеренно, очень четко формулировал мысли. Думаю, из него вышел бы отличный педагог, наставник какой-нибудь магической школы.

Теорию нам изложили за несколько минут. Затем Ковалль без предупреждения поднялся, сделал знак Мею – тот поморщился, но тоже встал и вытянулся струной. Мы с дочкой последовали их примеру. Кресла исчезли, словно испарились…

И началось самое трудное – магические тренировки.

Я все больше поражалась терпению Ковалля и неравнодушию Мея тоже. Эти сильные и уверенные в себе мужчины умудрялись терпеть наши с дочкой расстройства, сотни раз объясняли одно и то же и даже ни разу не повысили голос. Вот теперь они выступали как единое целое – и не скажешь, что еще недавно «делили территорию».

Детально объяснял, как обычно, Ковалль, Мей же подсказывал по ходу дела.

«Представь, что твоя аура – горячая магма, и ты как вулкан ее извергаешь…»

«Вообрази, что аура – это айсберг, и ты атакуешь потоком льда…»

«Представь, что вокруг плотный кокон из непробиваемой, текучей субстанции. Она защищает от любого воздействия… Если истончается – сразу восстанавливается».

Командовал «балом» невозмутимый первородный.

«Легче. Не надо так напрягаться».

«Представь, что поток – это стрела. И она летит в определенную сторону».

«Давай, у тебя почти получается».

«Ну же, еще немного! Очень неплохо!»

Оборотень пытался придать нам уверенности.

Вначале у нас мало что выходило.

Вообразить – воображали, а вот действовали неважно. Энергия, и правда, появлялась перед глазами, материализовалась в виде огня и льда. Но дальше начинались хождения по мукам. Направленный поток у меня не получался – я просто фонтанировала во все стороны, у дочки выходили хаотичные выбросы.

В тренеров летел и огонь, и лед, и просто тяжелые пласты энергии, которыми мы пытались «закрыться» от атаки. Ковалль растворял магию моментально. Мей отскакивал, пригибался, подпрыгивал и шарахался с удивительной скоростью и ловкостью. Стряхивал с рыжих волос пламя, вытаскивал кусочки льда из одежды.

Досталось учителям, по-моему, на орехи. Мужчины то и дело разражались шутками.

Мол, не всякий преподаватель магии выживет. Тут главное не столько умение объяснять, сколько сноровка уклоняться и спасаться.

Юмор замечательно разряжал обстановку. Страхи и неуверенность медленно испарялись. Танюша выглядела словно играла, просто развлекалась с подружками-одноклассницами.

Наверное, этого мужчины и добивались. Дочка начала доверять Мею. Коваллю это не особенно нравилось. Всякий раз, когда дочка подскакивала к Мею и непринужденно хлопала в ладошки, первородный едва заметно кривился.

Но возражать маг не стал. Оборотень, и правда, действовал терпеливо и помогал в обучении неплохо.

С программами-заклятьями стало попроще.

«Математику – легче с чародейскими формулами», – сказал Ковалль, когда я попробовала.

Простейшие заклятья я создавала буквально с самой первой попытки. Средней сложности – получались не очень, но я прогрессировала семимильными шагами. Видела, чего не хватает программе, и в следующей старалась это исправить.

Начав работать с магией будущего, я поняла, что ощущаю ее не так, как Ковалль, – не алгоритмом и не программой. Я словно конструировала новое существо – будущую энергетическую зверушку. Дополняла ее возможностями, характером, привычками мощного охранника-хищника или добродушного помощника-травоядного, а затем оживляла собственной аурой. Я словно вдыхала новую жизнь. Чувствовала, как оживают заклятья, проникалась их настроением и характером, видела, что они не просто механизмы, призванные исполнять приказы и задачи. Имеют хоть зачатки, но собственного сознания, примитивные, почти инстинктивные, но эмоции.

Процесс увлек настолько сильно, что я почти не замечала окружения. Даже за Танюшкой следить перестала – доверила ее Коваллю и Мею. Выныривала из своих мыслей, понимала, что дочке нравится, она в своей тарелке, – и снова совершенно выпала из реальности.

Пестрые заклятья, похожие на дикобразов, пауков, раков и просто чудищ, появлялись из плотных потоков энергии, обретая собственную волю и силы. Я настолько увлеклась, что ошибочно посчитала себя готовой к сложным манипуляциям. Впервые начав колдовать, возомнила, что магия будущего уже мне подвластна. Решилась на опасный эксперимент прежде, чем Ковалль или Мей меня остановили.