— Мне только интересно, успевали ли вы, добежать до спальни или каждый просто притиснул тебя к стенке перед десертом?

Я сжала кулаки:

— Трахаюсь я или лижусь, с одним или с несколькими мужчинами одновременно, это никак не должно тебя волновать.

Я улыбалась, смеялась над ним и это его задело

— Годы не прошли для тебя даром, Синеглазка. Ты стала… проституткой.

Я вскинув руками, зашипела всего сторону

— Мерзавец! Ты решил использовать против меня маленькую, наивную девочку. Только подлая дрянь вроде тебя мог выбрать сей способ ради мести мне.

— Какие мы чистые стали.

Я подошла к нему вплотную, помимо воли ощутила как тело мое приникло к его. Я ощущала его эрекцию даже через штаны, а он скорее всего чувствовал как набухшие соски упёрлись ему в грудь…

— Я тебя предупредила. Со мной делай что хочешь, я все вытерплю, чтобы ты не задумал. Я виновата перед тобой и готова отвечать за свой грех. Но девочку оставь в покое! Я запрещаю тебе касаться её, понял?!

Он придвинулся ближе — вплотную, так тесно прижавшись к моим грудям. Отвердевшие соски, выпирали из алого шелка, словно просились наружу. Я прерывисто дышала, а его духи дурманили голову. У него встал член, и я изумленно округлила глаза, ощутив, как мне в ногу требовательно уперся его пульсирующий напряженный пенис.

— Ты не думаешь ведь, что я тебя послушаю. Или…ты все ещё любишь меня?

— Не говори чушь! Я никогда не любила тебя и уж точно не полюблю, ни через года, ни через века!

— Да? Ну-ка, докажи, докажи, что я безразличен тебе? Ну, вперёд…

Сказал он, беря меня за подбородок и тут же приник к моим губам, не дав мне возможности ни подумать, ни увильнуть, ни оттолкнуть его. Он проник в меня языком, еще крепче прижал губы к моему рту и принялся с наслаждением сосать. Я схватила его за плечи, и запустила руки ему в волосы…

С ума сошла! Мышкина, приди в себя, он твой враг номер один….но… боже, как же он хорош. Я резко оттолкнула его от себя, заслышав в коридоре шаги… Джокер смеялся… вытер губы от следов моей помады.

— Скучала

— Пошёл ты

Оттолкнула его от себя, ударив ладонями по груди. В коридоре услышала голоса Себастьяна и Василисы. Я огляделась, кинулась к столу, но… споткнулась о ковёр, полетела вниз… Джокер конечно придержал меня, но не учел, что полы в гостиной скользкие…поэтому полетел следом за мной… хватаясь руками за стол, мы стянули со стола скатерть, а следом за ней и все блюда, и даже напитки, которыми он дал заставлен…Я вскрикнула, но упасть до конца мне не дали. Крепкая рука поддержала под спину

Притиснув е мощному телу и…мы просто оказались в компрометирующей позе… то есть Джокер на полу, я на нём… в столовую вошли…и именно в этот самый момент, Джокер под соусом тартар, обхватил мое лицо руками и накрыл мои губы своими….

— Что вы…

Васька пнула стул ногой и завопила:

— Я ненавижу тебя, Мышара, Ненавижу!!!

Оттолкнула в сторону обезумевшего Себастьяна и…покинула гостиную рыдая как косатка в период брачного гона…

— Вася, просто выслушай меня

Внутри меня все оборвалось. Я хотела расплакаться и собрав свои вещи покинуть этот дом, но частичка здравого смысла заставляла быть рядом с детьми, пока их отец не явится домой после командировки. Хотелось расплакаться, так обидно мне было, ведь я не знала, "как" именно Джокер отомстит мне, но то что он сделал это просто вверх цинизма. Василиса нужна ему была лишь для того, чтобы сделать больно мне, и никому более. Он хочет лишить меня всего, того, что так мне стало дорого за это время.

И это оказалось правдой. За тот не длительный период времени, что я провела в этом доме, каждый из его обитателей стал мне близок, важен и дорог. Ранее, когда я была ребёнком, у меня были весьма сложные отношения с родителями, сейчас же ничего так и не изменилось. Мы по-прежнему не понимаем друг друга. Моему отцу никогда не было до нас времени, он вечно работал. Мама… суровая женщина с тяжёлым, деспотичным характером. А я всегда чувствовала себя виноватой, и никчёмной. Пыталась быть ещё лучше.

Лучше и лучше… с каждым разом, с каждой недооценённой попыткой обращённой ею в ничто, я просто забила на проблему и оставила все как есть. Днями и ночами выслушивая, какая же я никчёмная и глупая. В общем, домашний абьюз, во всех его проявлениях. Об одном лишь я жалею, что тогда, не смогла родить ребёнка, сейчас у меня была бы взрослая дочь, но… увы это уже не исправить, а грех не искупить… Я снова постучала в двери к Василисе и умоляюще прошептала:

— Детка, открой, прошу

— Уходи, я тебя ненавижу! Ты знала, что он мой парень и что я его люблю! Зачем тогда поцеловала его??!