— Только попробуй ее убрать.

Пригрозил он трясущейся от страха девушке.

В какой-то момент она провалилась в сон или ее просто укачало. Автомобиль трясло на кочках, вероятно, они ехали по заброшенной и убитой дороге. — Очнись!

Киреев нетерпеливо тормошил девушку за плечо, на улице была уже глубокая ночь.

Полная луна служила освещением старого, заброшенного, некогда шикарного особняка.

В ногах не было сил, они затекли в неудобных туфлях, да и несколько часов в неудобном положении давали о себе знать.

Ноги путались в длинном подоле платья.

— Дебильное платье.

Рявкнул парень, и силой сдернул низ юбки.

Кружевная юбка, с треском отделилась от корсета.

Возможно его просто бесила мысль, что она могла стать чужой женой и это платье с нее сейчас стаскивал бы другой мужчина.

А девушка растерянно смотрела на Егора, оставшись лишь в в стрингах и чулках. Короткая, меховая накидка не в счет.

— Чего ты встала как истукан? Идем говорю.

Пока шли, на Соколовскую во все глаза уставились здоровяки, охраняющие здание. Он заметил, что они так сосредоточено разглядывают. Подошел в плотную и накинул свою многострадальную кожану ей на бедра, завязывая спереди рукава.

— Слюни подберите!

Прорычал здоровякам.

А те, сразу переключили свое внимание, кто-то стал рассматривать звезды, кто-то рассматривал носки своих же ботинок.

Киреев провел девушку в огромный загородный особняк.

Все вокруг дома было разрушенным, этот дом видимо был давно покинут хозяевами.

Он вёл ее по темным коридорам, больно сжав предплечье.

— Егор!

— Не разговаривай со мной!

— Да почему?

Резко остановилась, вынуждая парня сделать то же самое.

— А ты не поняла еще? Твой ублюдочный отец лишил меня брата! Из-за него я теперь остался один! Понимаешь ты? Я хочу чтобы ему было так же больно, как и мне. И ты мне в этом поможешь.

Нет, это точно не Егор!

Куда делся тот милый парень с красивой улыбкой?

Горящими жизнью глазами.

Или он так умело скрывал личину зверя?

Я ведь любила его!

Переживала из-за его смерти, впервые из-за него подняла руку на отца.

И вот он стоит передо мной, в глазах столько ненависти ко мне, столько злобы.

Но ведь я ему ничего плохого лично не сделала!

Почему теперь мне приходится расплачиваться за грехи отца?

— Егор, послушай!

— Твоё вранье? Спасибо, не надо. Ты же как хамелеон, меняешься в зависимости от окружающей тебя обстановки. Скажи мне лучше, изначально какие у вас с папашей были на меня планы?

— Какие планы, Киреев? Ты о чем вообще говоришь?

— Ты думаешь я поверю в то, что ты поселилась по соседству совершенно случайно? Или на мой курс перевелась случайно? Отвечай!

Старался говорить сдержанно, а самого трясло как в приступе лихорадки.

— Я действительно не знала кто ты такой! Отец поставил меня перед фактом. Либо я получаю профессию, которую он для меня выбрал, либо выхожу за муж за Самойлова! Естественно второй вариант меня не устроил. Моему отцу нужен человек, который в будущем возьмет на себя его бизнес. Но он и меня обманул, даже если бы я закончила обучение банковскому делу с отличием, он все равно выдал бы меня замуж. Он просто дал мне небольшую отсрочку. У его любимчика все есть, и образование, ум, хватка. Такому не стыдно передать свой бизнес.

— Не знаю Кира, стоит ли тебе верить.

Киреев покачал головой.

— А почему бы и нет?

— Потому что смотрю я на тебя и вижу дочь своего отца! Внешне и видимо характером в него пошла. И меня это злит, Кира. Знаешь что мне сейчас хочется сделать?

— Свернуть мне шею?

— Говорил же! Такая же умная и хитрая, как и папаша.

Он открыл перед ней дверь просторной гостиной комнаты, вся мебель была старой, но дорогой. Посреди комнаты горел камин.

И как то очень странно смотрелась в этой комнате кровать. Она совершенно не вписывалась в интерьер.

— В остальных комнатах прохладно. Эта единственная с камином, пришлось делать небольшую перестановку.

— Единственная?

Удивленно спросила Соколовская.

— Да!

— А где ты будешь спать?

— В смысле где? На кровати, конечно.

— А я где?

— Где хочешь!

— Нет Киреев, на этой кровати буду спать я! А ты… — Она кивком головы указала на медвежью шкуру у камина. — Спишь там!

— Ты мне еще условия ставить будешь?

Он глубоко вдохнул, видимо сосчитал до десяти и уже спокойно сказал.