– Именно так.

Начальник погрузился в молчание. Спустя некоторое Время он произнес:

– Так вы не подчинились акту о карантине?

– Да.

– Я сам иногда проделываю подобное, - продолжил начальник.
– Вы видите, что приказ дурацкий. Вы знаете, что он работать не будет. И вы его нарушаете. Если вы не правы, то вас обвинят во всех смертных грехах. Ну, а если правы, вам навешивают медаль. Я помню, в денебианской кампании, когда...

– Могли бы вы организовать воздушное патрулирование над моим лагерем? перебил его Трент.

Начальник почесал подбородок.

– Борзые, да? Нет лучшей охотничьей собаки. Чертовски стыдно, что они умирают вместе с остальными.
– Он помолчал.
– Воздушное патрулирование? Без людей?

– У нас осталось всего два месяца, чтобы справиться с этим проклятым вирусом. Иначе собак на Земле попросту не останется, - сказал Трент.
– Вы понимаете, как важны эти собаки?

– Так плохо?
– Начальник подтянул к себе видеофон.
– Дайте мне Перлана.
– Он повернулся к Тренту.
– Где ваш лагерь?

Трент дал ему координаты. Начальник записал их в блокнот.

На экране появилось лицо.

– Да, сэр.

Макаров повернулся обратно к видеофону.

– Перлан, мне нужен роботизированный воздушный патруль - круглосуточное дежурство - над охотничьим лагерем, - он взглянул в блокнот, - с координатами 8181-А и 0662-У, западный склон Олимпик. В лагере питомник с девятью собаками. Не должно быть никаких контактов людей с животными.
– Он облизал губы.
– Доктор рассказал мне, что люди переносят этот вирус.

Когда Трент приземлился в Пульмане после обеда, он обнаружил, что в лаборатории "Е" его дожидается Хан-Меерс. Профессор сидел на том же самом табурете, словно и не вставал с него все эти два дня. Его раскосые глаза созерцали клетку, где содержался фокстерьер. Теперь там располагался эрдельтерьер. Когда Трент вошел, Хан-Меерс повернулся.

– Варли, что это там абердинский полицейский рассказывает службе новостей?

Трент закрыл двери лаборатории. "Значит, начальник полиции все рассказал".

– Из клиники Флореса сегодня дважды звонили, - продолжил Хан-Меерс. Хотят узнать, что мы обнаружили такого, что они проглядели. Может, полицейский сам все это придумал?

Трент покачал головой.

– Нет. Я рассказал ему о своих подозрениях, выдав их за действительный факт. Мне нужен был воздушный патруль над лагерем. Мои собаки совершенно здоровы.

Хан-Меерс кивнул.

– Все лето они были лишены подобного удобства. Теперь они должны обязательно его иметь.

– Я боялся, что они умрут. Я вырастил этих борзых сам. Мы охотились и...

– Понимаю. А завтра ты всем расскажешь, что произошла ошибка. Я надеялся, что у тебя больше научной честности.

Трент напустил показное равнодушие. Он сбросил пальто и натянул лабораторный халат.

– Мои собаки все лето были изолированы От людей. Мы...

– Люди Флореса скрупулезно провели исследования, - заметил Хан-Меерс. Они подозревают, что мы пытаемся...

– Недостаточно тщательно.
– Трент открыл дверь стенного шкафа и взял оттуда бутылку с зеленой жидкостью.
– Ты собираешься остаться здесь и помогать или хочешь, чтобы я бился над этим в одиночестве?

Хан-Меерс снял пальто, отыскал лишний лабораторный халат.

– Играешь с огнем, Варли.
– Он повернулся, улыбаясь.
– Но что за великолепная возможность устроить этим докторам медицины настоящую большую взбучку!

На следующее утро Трент уронил стеклянную пробирку. Она вдребезги разбилась на кафельном полу, и спокойствие Трента лопнуло вместе с нею. Он непрерывно ругался целых две минуты.

– Мы устали, - произнес Хан-Меерс.
– Отдохнем и вернемся к этому позже. Я буду сегодня отделываться от людей Флореса и прочих. Там все еще есть...

– Нет.
– Трент покачал головой.
– Мы возьмем еще один смыв с моей кожи со связующим Кларендона.

– Но мы уже дважды проверяли и...

– Еще раз, - рявкнул Трент.
– На этот раз мы добавим синтетическую собачью кровь перед фракционированием.

В десять двадцать две Хан-Меерс установил последнюю пробирку в пластиковый дифракционный штатив и нажал переключатель у его основания. Маленькая серебряная паутинка замерцала у верхнего края пробирки.

Профессор ахнул.