Тай чуть расслабился. Он стал заглядывать на полки и в шкафы.

— Что ищешь?

— Специи.

— Эм... Во множественном числе? Кажется, есть молотый перец, но не больше, — Ева почувствовала смущение. — Я всегда жила одна, и кулинария — не самое большое моё увлечение.

— Хватит и перца.

— А у неё кто был? Сын или дочь? — Ева подошла к шкафу и, отыскав перец, протянула его Таю.

— Дочь.

Тай выложил курицу на противень, а после того, как Ева разложила между кусочками дольки яблок, отправил всё в разогретую духовку.

— Значит, она моя бабушка по маме.

Тай кивнул.

— Ты не знаешь, где она?

— Понятия не имею. Она много лет назад исчезла из деревни. Я тогда ещё даже не родился.

— Интересно, что же произошло?

— Раньше меня мало интересовала эта история, но теперь я тоже хотел бы это знать. А как ты оказалась так далеко от дома?

— Меня отдали на удочерение. Я понятия не имела, кто мои родные родители. Да, собственно, и сейчас не имею.

— А что с приёмной семьёй?

— Они погибли в аварии, когда мне было восемнадцать.

— Я сожалею.

— Незачем. Всё в порядке. Они были неплохими людьми, просто нас мало что связывало.

— Так, а как ты узнала о том, что у тебя есть бабушка?

Ева с минуту смотрела на Тайлена, решая, как поступить, а потом побежала в спальню.

— Вот, — вернувшись, она протянула Таю письмо.

Она не знала почему, но чувствовала, что может ему доверять.

Вымыв и вытерев руки, Тай взял письмо и углубился в чтение. Ева стояла рядом и внимательно следила за его реакцией. А он хмурился и, казалось, был весьма взволнован этим письмом.

— Что скажешь? — спросила, наконец, Ева, не дождавшись от него ни слова.

— Что я ничего не понимаю, — он нахмурился ещё сильнее, вновь и вновь перечитывая строки. — От чего защитить? Проведение? Предзнаменование?

— Вот и у меня это письмо вызвало больше вопросов, чем ответов.

— Я попробую что-нибудь разузнать о твоей бабушке, — он вернул письмо.

— Было бы не плохо, — Ева протянула руку и коснулась морщинок у Тая на лбу. — Ты чего так напрягся? Не стоит сильно зацикливаться на этих словах. Возможно, всё гораздо проще, чем кажется.

И хотя Ева сама не верила в то, что говорила, она не хотела осложнять жизнь Тая.

— Возможно, — он улыбнулся, но напряжение в глазах не пропало.

— Чем займёмся в ближайший час? Можно посмотреть какой-нибудь фильм, — предложила она. — Правда, выбор у меня не велик. Я привезла только несколько любимых фильмов.

— Ладно, давай посмотрим, что есть.

— Посмотри в тумбе под телевизором. А я принесу нам яблок.

Тай стал перебирать диски: Прогулка в облаках, Достучаться до небес, Дом у озера, Стрекоза, Семь жизней, В поисках счастья, Волшебная страна, В джазе только девушки, Собака на сене, Три мушкетёра, все серии Друзей... Такая разношёрстная подборка. Были даже сказки Бесконечная история и Десятое королевство.

— Что, совсем ничего не нравится? — спросила Ева, заметив замешательство Тая.

— В том-то и дело, что всё нравится. Конечно, кроме Грязных танцев. Это фильм для девчонок!

— Даже не буду спорить, — усмехнулась Ева.

— Я видел почти все эти фильмы, — он вытащил диск с сериалом «Друзья». — О-о-очень старый сериал, но классный.

— Точно не старее «В джазе только девушки»!

— Ну, так что? — он повертел перед Евой диск.

— Включай. Я обожаю этот сериал. Только давай перетащим тумбу с теликом в кухню. Я пыталась, но она просто неподъёмная.

Тай, недолго думая, легко поднял тумбу, даже не убрав с неё телевизор, и понёс. Еве осталось лишь указать на место, куда её следовало поставить. Она села на диван.

— Так не пойдёт, — с укоризной сказал Тай, оборачиваясь к ней. — Нога должна находиться в вытянутом положении.

Он подошёл и, не церемонясь, поднял ноги Евы и уложил их так, чтобы они обе находились на диване.

— Неудобно,— она поджала под себя здоровую ногу.

Тай сел на пол и прислонился спиной к дивану. На улице сгустились сумерки, и дом стал медленно погружаться в темноту. Сегодня Ева была очень рада компании. Ей стало казаться, что Тай всегда был в её жизни. Добрый и открытый, бесхитростный и немного дерзкий. Хотя это была не дерзость, а скорее свобода от общепринятых рамок приличия. Именно поэтому Ева могла позволить себе рядом с ним быть самой собой. Лёгкость в общении и та прямота, с которой он отвечал на её вопросы, располагали к доверию. И она перестала обдумывать каждую фразу, прежде чем произнести.

Ева отрезала от яблока кусочки и протягивала Таю, а он, не смущаясь, ел их прямо из её рук, и это казалось таким естественным. Пусть она видела его всего несколько раз в жизни, и вести себя подобным образом, возможно, было неприлично. Но Тай не был ей чужим. Необъяснимо, каким-то внутренним чутьём она ощущала близость с ним. Его место было здесь, как будто он всегда находился рядом. И не важно, что они почти ничего не знают друг о друге, что совершенно разные. От Тая волнами исходили спокойствие и уверенность, а ещё внутренняя сила, дающая ощущение надёжности. Он грел её, как солнышко. Ева даже поймала себя на мысли, что ей хочется прижаться к нему, как к близкому человеку, надёжному другу. Несомненно, виной тому его невероятная природная харизма. Других объяснений тяги к нему Ева найти не могла.