– Прямо большой-пребольшой? – спросила она, начав гладить меня по руке.

К тому времени Кира стал красный до невозможности. Мне нравилось, как он реагировал, глядя на нас, и я внутри себя начал сомневаться, что он удержит в себе верещащую бабу.

– Мне нравится с тобой общаться. Я чувствую себя рядом с тобой уютно, – перенеся одну руку на мою ногу и приблизившись к уху, сказала она. – К тому же я люблю загадочность.

– Мы с тобой можем вдвоем разгадать загадку, но для этого нам нужно проследовать в коридор, затем вызвать такси.

– Я согласна.

Я вспомнил свой договор с Катей о завтрашнем совместном вечере. Почему-то именно сейчас это мне пришло в голову. Но до вечера еще слишком много времени.

– Ты на каком районе живешь? – спросил ее.

– В центре. Район Кировского проспекта. А ты?

– Неподалеку от тебя, – соврал ей. – Иди за курточкой, а я пока вызову такси.

Она поцеловала меня в щечку и направилась в сторону гардеробной.

Я тут же подошел к Кире и начал ему раздавать ценные указания:

– Домой уезжаешь только с девушкой, понял? – спросил у него. – Ты не о том переживаешь, это дешевка. И сделай проще лицо!

– Я не могу поверить, что все у них настолько легко, – негодуя, говорил он. – Я раньше думал, что культура тела – это база девушки. А сейчас…

– Об этом потом. Завтра, – пытался убить в нем слезливые темы раненых, но не убитых любовью мужчин. – Сейчас же принимайся за дело!

– Хорошо, – недовольно сказал он и встал из-за барной стойки, после чего направился на танцпол.

Я проводил его взглядом, вызвал такси, затем вышел из клуба.

– Тут так холодно! – сказала Милана, встретив меня у двери.

– Я живу на Кировском, шестьдесят девять. Ты далеко оттуда живешь?

– Серьезно? Я живу через дорогу по диагонали!

То, что она знала как применять слово «диагональ», давало ей несколько плюсиков, но меня смущало ее состояние. Это было состояние трезвого человека. Хотя после такого количества коктейлей она должна была с трудом передвигаться, не говоря уже о том, чтобы нормально конструировать из букв слова, а из слов предложения.

Через пять минут мы сели в машину на заднее сиденье, и Милана положила свою голову мне на грудь. Она держала мою руку в своей руке так крепко, что, казалось, мои пальцы покраснели от напряжения.

– Здесь остановите, пожалуйста, – сказал водителю, как только мы подъехали к дому Миланы. – Не завершайте заказ.

Я открыл дверь и протянул Милане руку.

– В смысле не завершать? И почему мы подъехали к моему дому? Я тебя к себе домой не поведу.

– Ты сама пойдешь домой. В гордом одиночестве, – ответил ей, после чего запрыгнул обратно в машину.

– Ты что, меня домой привез? – округлив глаза, спросила она. – Ты это серьезно?

– Вполне. В твоем возрасте нужно ложиться пораньше спать, чтобы лицо не было как морда у шарпея, – закрывая дверь, сказал ей.

– Мне тридцать один, мудак! – закричала она, после чего я слышал лишь отдаляющиеся посылы в ее исполнении. В них было заложено то, что я скотина и козел, свинья и импотент. Ничего нового.

– Обратно в бар, пожалуйста, – попросил водителя и начал обдумывать слова Киры о неоправданных надеждах в контексте женского целомудрия.

Наверное, каждый из нас, мужчин, в юношестве обманывался касаемо женского отношения к своему телу – что женщина сперва узнает человека, затем сотни раз обдумает, прежде чем раздвинет ноги. Но обманчивость эта рано или поздно проходит. В случае Киры на это потребовалось очень и очень много времени.

Зайдя в клуб, я застал Киру за барной стойкой.

Он сидел напротив пяти шотов, выстроенных в один ряд, ожидая, когда бармен достанет зажигалку и по его команде начнет их поочередно поджигать.

– Начинаем! – пьяным голосом сказал он бармену.

Пока бармен поджигал содержимое рюмок, я оказался над крайней из них и, опередив Киру, выпил горящий алкоголь.

– Ты уже тут? – еле держа открытыми глаза, спросил он.

– Смотрю, и ты времени даром не терял, – ответил ему.

– А чего это ты так быстро? Скорострел что ли? – спросил он, после чего заливисто засмеялся.

– Я не трахаюсь на стороне, когда нахожусь в отношениях.

– У тебя есть девушка? Впервые слышу.