Вера Малинович сопровождает отца в румынскую глушь для оформления загадочного наследства. Угрюмый землевладелец Альго Хозар требует продать ему старый дом, но Вера решила открыть в нем маленькую гостиницу, как было при бабушке.
Со всего мира слетаются странные постояльцы: молодой популярный блогер, старый ехидный ботаник (может, цветочки только прикрытие?), искатель военных артефактов и практикующая ирландская ведьма.
Что иностранцы ищут в развалинах замка Хозара? И почему Альго боится оставаться с Верой наедине, но в то же время будто преследует? (Говорят, его дед был суровый вампир…)
Уютная гостиница и кухня разных народов, разговоры о книгах, чувственно и волшебно (или немного жутко).
Классический любовный роман с мистическим флером и детективными нотками.
Легкий юмор. Яркие диалоги. Хороший финал.
Посвящаю книгу своим девчонкам в надежде, что когда-нибудь они научатся прилично готовить и полюбят чтение.
Глава 1. Наследство
Вера
Отец позвонил, когда мы с Петаром пытались выяснить отношения на смотровой площадке у площади Трех фонтанов. Только ответить я не успела, Петар выхватил у меня из рук телефон и бесцеремонно сунул себе в задний карман узких джинсов.
– Отдам через пять минут, сначала меня выслушаешь! Вера, я устал тебя добиваться. Скажи, в чем моя ошибка.
– Ни в чем! Ты настоящее сокровище, просто я плохой ювелир. Предлагаю расстаться мирно.
– Скажи правду, сестра тебе нагрубила в среду? Ты убежала из дома, будто за тобой волки гнались. Родители страшно обиделись. Ты же сама хотела с ними познакомиться, я старался устроить встречу ради тебя.
– О нет, я отлично провела время у вас в гостиной, твоя сестра – женщина умная, тактичная, прекрасно разбирается в современной литературе, моде и садовой скульптуре…
Петар стиснул мои запястья и обиженно поджал губы.
– Ну, все, – я понял, дело в этой дурацкой рецензии. Но ты сама говорила, что «Топор в стене», то есть «в сосне», прости, может понравиться только пожилым домохозяйкам, которые от скуки кормят в парке голубей и пересматривают фильмы с Марлоном Брандо или Делоном.
– И у тебя хватило ума слово в слово передать наш разговор? Я была немного пьяна, мы же отмечали диплом, я шутила, неужели не ясно? Я ничего не имею против пожилых дам и хороших актеров. Ты на диктофон записал? А что еще из нашей личной беседы выложил в сеть? – искренне возмущалась я.
– Веруша, это недоразумение! – театрально простонал Петар. – Или ты ищешь повод поругаться со мной после того случая в спальне? С Костичем у тебя было что-то подобное?
От имени прежнего ухажера меня чуть не затрясло, еле сдержалась, чтобы не ткнуть Петара кулаком в живот.
– Заранее навел справки прежде чем затащить в кровать? Был в себе не уверен? Отдай телефон, а то крепко поссоримся.
Но что ему мои угрозы! Петар склонился так близко, словно хотел поцеловать. Обычно на меня это действовало безотказно. В поцелуях он мастер. Особенно если начинал с ласкового шепота.
– Зачем ты хочешь порвать отношения именно сейчас, когда все складывается удачно?
– Удачно? – я старалась сбросить чары напыщенного красавца. – Тебя раздражает моя одежда, моя сумка, мое поведение, даже мои книжные пристрастия… Я не нравлюсь твоим родным. Они не могут мне простить кастинг, можно подумать я виновата, что ты не получил роль.
Петар отшатнулся, будто увидел призрака за моей спиной. Или холодную улыбку моей мамочки – консультанта известной киностудии.
– Вера, давай оставим тему карьеры. Я о другом говорю… да, я мечтаю снять с тебя одежду и лежать голышом…
– Мы это уже делали и ты меня высмеял. Больше пробовать не тянет. Хватит, дай пройти. Я закричу!
– Но ты вела себя как монашка. Ты меня не любишь? Не доверяешь мне?
Я боднула его головой в плечо и попыталась сбежать, чтобы не путаться в объяснениях.
– Подожди, сумасшедшая! Забери телефон. Костич был прав – ты просто трусиха из секты унылых девственниц.
– Вы с Костичем стоите друг друга, жалкие сплетники!
Я чуть не подвернула ногу, сбегая с каменной лестницы, и ступив на брусчатку площади не могла сдержать слез. Петар – красивый, уверенный в себе и раскрепощенный, я честно не понимаю, почему его не утвердили на пробах. Мама сказала, если нет внутренней энергетики и неуловимой харизмы даже броская внешность не спасет кадр. И тактично попросила больше не присылать друзей. Мне было немного стыдно. И перед ней и перед Петаром, ведь я дала ему надежду, он всегда мечтал о кино.
Но так же неловко было, когда Петар стал раздевать меня у себя в комнате, а из сада доносились дикие крики его сестры, она играла в теннис с подругой. Кажется, Петара возбуждали женские вопли неподалеку, а я не смогла расслабиться. Потом еще ироничная статья в молодежном журнале… Сестренка Петара не скупилась на цветастые метафоры, смакуя сюжет книги моего отца.
Папочкин детектив критики разнесли в щепки, а ежеквартальный альманах «Культура Ваштины» обыграл название «Ржавый топор в сосне» забавной карикатурой. Однако язвительные выпады сыграли роль рекламы, часть тиража все же удалось распродать на кинофестивале при маминой поддержке, остальное пристроили в главные магазины города. Впрочем, похожая история случилась и с первым романом, иначе бы отец вовсе забросил сочинительство.
Но получив гонорар за «Ржавый топор», отец задумал создать масштабное полотно о кельтских племенах и их вкладе в Европейскую цивилизацию. Вообще у отца было много грандиозных идей.
– Веруша, как считаешь, может обратиться к проблемам русского дворянства во времена революции? В первом томе я коснусь истории своего предка – участника Бородинского сражения полковника Малиновича.
Мама скептически улыбалась. На ее красивом лице, нежно-розовом от крема из лаборатории «Люсьен», появилось выражение злой досады. Для мамы отец все еще большой, неуклюжий ребенок, за которым надоело присматривать. Будучи в разводе уже седьмой год, родители неизменно поддерживают добрые отношения. Возможно, из-за меня или мама просто желает соблюсти приличия, избегает сплетен. Она главный менеджер по подбору персонала на киностудии, всегда в центре внимания.