Вечер проходил весело, Димка традиционно веселил всех нас и был любимчиком каждого. Вика, только что приехавшая из города, делилась впечатления об одногруппниках, преподах и общаге. Брат иногда ревниво поглядывал на свою девушку, когда в рассказе проскакивали мужские имена. Но при этом только ближе прижимал к своему боку. 

Моя бессоница и активный день с физическими нагрузками, конечно, давали о себе знать. Но веселая компания как-то сама по себе разгоняла усталость и сонливость. Так что чувствовала я себя вполне комфортно, хотя и просила Тина лишний раз сходить на кухню вместо меня. Парень озабоченно поглядывал, но никак не акцентировал внимания на этом.

Хотя уже часов в девять я почувствовала неладное — голова кружилась, в глазах немного плыло все, а звуки притуплялись. Тогда решила, что пора все-таки прилечь и отдохнуть хотя бы полчаса. Тихо встала и пошла на второй этаж, не желая привлекать к своему уходу никакого внимания. 

Хотя, кажется, план мой вообще не сработал. Потому что уже на пятой ступеньке мои глаза полностью закрылись, и я полетела вниз. Очень странное чувство, я вам скажу. Если бы мы были в фильме, то сделали бы моё привидение, которое отделилось от тела. 

Иначе как можно объяснить тот факт, что я слышала окружающих, чувствовала руки Тина и тихий мотор машины? Но при этом я абсолютно точно не могла пошевелить даже мизинцем.

Спустя время тишины, которая разбивалась только работой автомобиля, я услышала сквозь вату в ушах голос Тина:

– Влад? Ты еще от нас не ушел? Хорошо! Я не взял телефон Марфы. Срочно набери ее мать, узнай у нее группу крови, аллергию на лекарства и что там еще нужно в больнице? Да похер мне, у нас на руках ни карточки, ничего! Не будь тряпкой, позвони матери и поговори с ней. Иначе если что-то случится с сестрой, это будет и на твоей совести. У тебя еще минут пятнадцать есть, пока мы доедем до отделения.

Дальше снова была тишина. 

***

Нормально очнулась я уже в больнице. Была здесь только один раз в детстве — тогда над ухом ничего не пищало, и стены были не убийственно белые. Поэтому я всегда думала, что таких эффекты относятся только к кинематографу. Сейчас же в действительности я лежала в палате, где противный писк над ухом бил по голове. 

И, как в кино, над моей кроватью никто не сидел, не спал. Так что, честно, я не знала, что делать в такой ситуации и кого звать. За окном было светло, но время конкретное определить я не могла. Через пару минут в палату ко мне все же вошли. Тиша. 

– Ну, привет, пугательница. 

– Привет, — хриплю со сна. 

– Выспалась хоть? 

– Да, а что было? 

– Ну, мать, ты…

– Стой, мать — это же не в прямом смысле? 

– Нет, слава богу, — улыбается Тин. — Ты просто грохнулась в обморок. У тебя взяли анализы в больнице уже. Оказалось, что у тебя очень низкий гемоглобин. Но конкретные цифры спросить надо у врача. Я понял только это. Как ты умудрилась заработать, когда хомячишь постоянно фрукты.

– А домой когда? 

– Думаю, что сегодня. Подлечим тебя дома, возьмём по недельке выходных — ты отдохнёшь, я прослежу. Хотя, блин, у меня проверка на неделе… Тогда твоих родителей позовём к нам. 

– А Влад? 

– Кстати, он же с мамой вашей говорил. Даже два раза. Так что проблем с этим не будет.

– Два раза? 

– Да, он сначала звонил ей по поводу твоей медкнижки. А потом перезванивал, чтобы успокоить. Но по рассказу Вики, она достаточно мощно промыла голову твоему братцу, чтобы заставить перешагнуть тупые детские обиды. Ну, понятно же, что бабка его накрутила. Она была специфической. Да, внука любила и к нам относилась всегда хорошо. Но мне кажется, что она Владиком пыталась заменить сына погибшего, -Тин на время замолкает.
– Это все лирика. Главное, что ты очнулась.

– Хочу домой. 

– И я хочу. К нам домой. 

Ты стала моей мечтой...

Август не радовал солнцем. Чередование гроз и редких визитов безоблачного неба уже начинало надоедать. Именно это было одной из причин моего нервного состояния — я не хотела, чтобы погода испортила мои планы. А, возможно, нервы связаны еще и с тем, что завтра у меня свадьба. Да, спустя полтора года отношений с Тином мы решились на свадьбу. 

***

– Тебе не кажется, что это уже неприлично? 

– Неприлично — это тот комплект, который ты мне подарил на день рождения. А ты о чем? 

– О том, что ты в грехе живёшь уже год. 

– Здрасьте, — развожу руками, продолжая нарезать картошку для супа. — А кому за это должно быть стыдно? 

– Судя по тому, что мне постоянно намекает об этом твой папа, стыдно ему. 

– Тогда с папой и решайте этот вопрос. 

***

– Тин, ну, долго еще идти, у меня ноги скоро отсыхать начнут.