Я даже не сразу узнала в мужчине, который вышел мне навстречу Никиту. На минуту я зависла, разглядывая человека передо мной.

Это бы притягательный мужчина, еще больше раздавшийся в плечах, явно следящий за своей фигурой. Руки, божечки, какие у него руки! Сильные, рельефные и забитые замудренными тату, и эта черная футболка смотрится на загорелом теле просто фантастически. Прическа немного поменялась, но желание запустить руку в волосы этого красавчика не изменилось совсем. Отросшая щетина? М — м–м, как брутально.

Пока я мысленно облизывала Ника, он рассматривал меня в ответ.

— Никита! — воскликнула я.

— Лера! — повторил мой тон Никита.

И сграбастал меня в объятия. А какие у него были объятия, сердце в груди учащенно забилось, нагоняя на лицо краску. Вот это стена, я была бы не прочь спрятаться за ней на лет так… навсегда, например.

Чувствовала, как все мое самообладание начинает лужицей стекать на пол от этого тепла. Так, стоп! Это же друг брата! Мальчик, который, когда — то пил какао с моим братом и зависал вместе с ним в видеоиграх, пока я воевала с Валериком и его голожопыми девицами.

— Я вам не мешаю, не? — подал голос мой брат.

Ах да, точно, брат, я и забыла.

— Кто ты и что сделал с Никитой?

Парень начал озорно смеяться, но не ответил мне.

— Признавайся, тебя укусил горячий итальянец? Или испанец? Потому что я вот совершенно не узнаю этого парня! — воскликнула я, отстраняясь и пытаясь спрятать горевшие щеки за своими волосами.

— Просто я вырос, Лер, — как — то грустно улыбнулся Никита.

— Ты вырос, а я не заметила, — я покачала головой, осознавая этот факт.

— Да.

Сколько мы не виделись с Никитой? Год? Два? Вечность? Потому что передо мной сейчас стоял совершенной другой человек. Не мальчик, а мужчина, перед которым девушки, наверняка, теряют голову. Это меня сразу разозлило, почему-то. Я не имею никаких прав на друга своего брата и ревности здесь нет места.

Передернула головой, стараясь отогнать дурацкие мысли о том, сколько девушек было у парня. Интересно, а сейчас у него есть подруга? …

— А то, что я вырос, никто не хочет обсудить? — встрял хмурый брат. — Я тут вообще — то уважаемый помощник уважаемого архитектора!

Я опомнилась и обняла брата, чмокнув его в щеку.

— Иди сюда, уважаемый помощник, и забери из коридора пирожки, мама передала.

— О! Пирожочки! — и брат рванул к входной двери.

Расположившись на кухне за чаем с пирожками, я выпытывала у Никиты подробности его жизни.

— Когда я уезжал за границу — моей целью был известный шеф — повар Андрес Кастро. Я хотел стажироваться у него. Но я не прошел конкурс, поэтому целый год путешествовал и работал в разных странах. Где — то был су — шефом, где — то просто чистил картошку, — и засмеялся.

— А где ты был? В смысле, в каких странах? — спросила я.

— В Европе — Чехия, Италия, Германия. Последний год провел в Испании, потому что всё — таки прошел конкурс и стажировался у Андреса.

— Как здорово! — воскликнула я.

— Да. За год я многое узнал, познакомился с высокой европейской кухней, но дальше там уже ловить было нечего.

— Так, а какие у тебя планы сейчас? — пристала я.

— Есть несколько идей. Пока не могу сказать, потому что веду переговоры с инвесторами, есть кое — какие разногласия. Лучше расскажи, как у тебя дела?

— У меня все отлично, организовываю мероприятия, работы вагон и маленькая тележка.

— Тебе нравится, да?

— Очень, — честно ответила я.

— Ну а, — кхм, — на личном как? — помялся немного парень.

— Да я же тебе все рассказывал, ничего нового от моей систер ты не услышишь, — вмешался в разговор Семен. — Работает, спит, работает. Ты на свидания, когда ходила в последний раз?

Последнее предназначалось мне. Сёма и Никита обсуждали меня? Наверное, брат обмолвился как — то обо мне.

— Давно. Не помню. Несколько месяцев назад? — последнее свидание у мен было с Мишей. А значит прошло больше полугода.

— Ага, в прошлой жизни. У нас в архитектурном бюро есть парочка нормальных ребят, давай познакомлю? — предложил Семен.

Никита подавился чаем, а я встряла в ступор. Я поняла, что вот совсем не горю желанием ходить сейчас на свидания. Настолько отвыкла от этого, что даже начинать страшно.

— Нет, Сёмик. И не смей ничего придумывать, — пригрозила я брату.