И только моя голова коснулась подушки…

— Ярослава! — я вздрагиваю от рёва, который пугает меня рычащими нотками. Резко сев, я вижу, как быстро сбегает с лестницы мужчина, немного удивлено поглядывая на меня. — Ты что здесь делаешь?

— Прости, я тебя разбудила? — хочу подняться, но Максим уже оказался рядом и приобнял за плечи, прижав к крепкому торсу. Его сердце бьется, кажется, быстрее чем мое. — Я старалась быть тихой.

— Ты что, совсем не спала? Малышка, — он отстраняется от меня и заглядывает в глаза. — Ты выглядишь напряженной.

— Голова немного болит и хочется отдохнуть… От бесконечных мыслей. Спасибо, что делаешь для меня так много, Максим. Ты очень хороший муж, которым стал бы не каждый мужчина, — шепчу я крепко его обнимая.

Горло сдавливает спазм, и я судорожно всхлипываю. Для Максима это выглядит сентиментально, и я уверенна, что он наслаждается моей искренней благодарностью, но я всем сердцем желаю, чтобы этим утром мы увиделись в последний раз.

— Может, тебе сегодня стоит побыть дома? Наверное, я сильно поспешил, вывел тебя на работу, взвалил новые заботы и предоставил столько волнений… — он утешает меня, обнимает и целует в лоб.

— Рядом с тобой мне сразу становится легче. А будет еще лучше, если я выпью чашечку кофе, — мужчина сладко улыбается и срывает с моих губ короткий поцелуй, невинный.

— Конечно, сейчас я только приму душ, и мы позавтракаем. Тебе нужно хорошо питаться, а затем непременно выпьем по чашечке кофе.

Весьма милый и заботливый муж в этот момент пронизывает меня взглядом, по которому я отчетливо вижу настороженность, напряжение и желание… Желание вновь забрать у меня свободу и право выбора, ведь тогда ему намного легче вертеть мной и манипулировать.

Но, видимо, Максим решил изворачиваться до конца, чтобы достичь своей цели. Только вот какая конечная цель в этот раз, мне совсем неизвестно и даже неинтересно. У меня есть свои цели, ради которых нужно врать столь же изворотливо и бездушно.

Свой последний шанс я использую с умом.

***

Я собиралась медленно, с колотящимся сердцем и дрожащими руками. И я моментально побледнела, когда в комнату вошел Максим с весьма грозным видом.

— Какая ты маленькая, — усмехнулся муж, подойдя ко мне, став за спиной напротив зеркала.

Гордеев уничтожил все мои кроссовки, кроме тех, которые для весьма редких тренировок в спортзале, которые я упаковала в рюкзак и передала Эльдару, поэтому нашла единственную обувь на плоском ходу — ботинки.

— Я привык видеть тебя на каблуках или лежащую в постели, — он обнимает меня, аккуратно, но все-таки ощутимо сжав в объятиях, сложив свои руки на моих бедрах, а подбородком оперся мне на макушку. — Почему мне так тяжело отпустить тебя на пару часов в торговый центр? — неожиданно задает он вопрос и таким серьезным тоном, что я даже затаила дыхание.

Потому что, ты больше меня не увидишь — хочется сразу же огрызнуться, но такой фатальной ошибки я бы никогда не совершила в столь решающий момент.

— Может потому что ты ленивый и больше не хочешь обеспечивать жену, которая желает прибрать к своим рукам твой феррари? — насмешливо изгибаю брови, и видит Господь, как мне тяжело вести себя столь незамысловато!

— А может, я не ленивый, а всего лишь берегу силы на твой сюрприз и наш совместный вечер? Я для тебя тоже кое-что подготовлю, — прошептал он мне на ухо таким сладким и тихим тоном, что понять, о чем говорит Максим совсем не трудно. Трудно не поморщиться, вспоминая, какие были наши вечера и что он мог со мной сделать.

— Интригующе, — я положила свои ладони на его руки, пытаясь предугадать, какая у него будет реакция на мое внезапное исчезновение. Я предвкушаю, каким он будет потерянным, яростным, какое-то время беспомощным и, надеюсь, с разбитым сердцем. — И все-таки — красный или черный? — это последняя петля, которую я накидываю на его шею, удушая в желании овладеть мной и томиться в ожидании моего возращения.

Его будущие мучения — минимальная плата за мою изувеченную жизнь и тело, за истерзанную душу и сердце…

— Красный, — предсказуемо отвечает Максим, не усомнившись, что вопрос был касательно нижнего белья, которым я желаю его соблазнить этим вечером. — Туфли и чулки черные, — он решает ответить подробней и даже не думает останавливаться, — не нужно скрывать свое тело под халатом или одеждой, а волосы обязательно распусти, — Максим прикасается к моему высокому хвосту, и я вижу в отражении, как ему не нравится моя прическа.

— Да, мой Господин, — мурлычу я, и он крепче сжимает меня в своих объятиях. Кажется, в этот раз я перешла границу, ведь потемневший взгляд мужчины говорит только о его жгучем желании, которое сможет утолить моя покладистость и взаимность.