Ещё один футуристический штришок – это собственное нечёткое отражение в оконном проёме. Что-то бежит быстро, что-то медленно, а ты завис над этим разноскоростным движением, паришь и куришь, куришь и паришь… Я вгляделся в собственное отражение и попытался увидеть ту открытость моей натуры, которую разглядел Василь Васильевич. Не знаю… лицо, как лицо. Глаза, нос, рот – обычное наполнение стандартной физиономии. И как-то непонятно, как это сочетание может отражать внутренние процессы. Да… непонятно…

Хотя ещё более непонятным для меня было умение моего сегодняшнего собеседника определять, даже не знаю, как сказать – свойства натуры, или – черты характера, или, на худой конец – потенциал личности, на основании всего нескольких чисел. И как он смог вместе со своими циферками заглянуть в невидимые пласты моей души, в те слои, куда я и сам-то стараюсь не заглядывать, чтоб лишний раз не расстраиваться. Мистика какая-то!

«Вот тебе и Винни Пух!». В отличии от мультяшного героя, чья голова была набита одними опилками, Василь Васильевич оказался человеком со многими знаниями. Но больше всего меня в нём поразило тончайшее понимание настроения его собеседника, одним словом – меня. Я даже не знал, каким прилагательным можно было описать это его качество. На ум приходило слово «деликатность», но по ощущениям, оно звучало слишком топорно. В общем и целом, попутчик мне достался на редкость уникальным, невероятно интересным и очень душевным.

«Да, поездка, однозначно удалась!». Я удовлетворенно подмигнул сам себе и затушил догоревшую сигарету. Возвращался обратно в купе я уже более успокоенным и благодаря полученной дозе никотина, и чётко понимая, что проникать в мои душевные покои никто насильно не будет. Даже ощутил некоторое волнение перед предвкушением узнавания чего-то новенького о других. Да-а-а, прав Василь Васильевич, – рассматривание чужого мироустройства гораздо интереснее, да и несравненно легче…

На столе уже стояли, мелодично позвякивая, дымящиеся стаканы с чаем. Рядом в серебристой фольге лежал очередной свёрток, ещё не распакованный. Мой попутчик, пофыркивая, прилагал немалые усилия, чтобы открыть небольшую банку.

– Фух! Вот закрутили-то, на славу! Но… кхе… на личном опыте убеждаюсь, что желание поесть преодолевает любые препятствия!

С глуховатым звуком крышка поддалась, и довольный Василь Васильевич сделал широкий жест:

– Давайте, Женя, присаживайтесь, будем дегустировать!

Я немного замялся.

– Василь Васильевич, мне, право, не удобно как-то…Что ж это я всё на ваших хлебах…Сбегаю я, наверное, в ресторан, куплю чего-нибудь…

– Ох, Женя, бросьте вы это! Какое неудобство! Дочура моя мой аппетит и характер знает, снабдила меня на неделю съестным! Не тащить же мне все эти запасы домой!

Такие сердечные заверения Василь Васильевича полностью успокоили мою совесть. Сам себе я пообещал при случае угостить и его чем-нибудь, хотя понимал, что степень съедобности дорожных яств едва ли дотянет до уровня припасённой у него в чемоданчике провизии.

Поедая великолепный мясной рулет с домашней овощной икрой, распространившей свой умопомрачительный запах на всё наше замкнутое пространство, Василь Васильевич, в очередной раз расхваливал кулинарное искусство своей дочери. Не без гордости заметил, что дар умелой хозяйки достался ей от матери.

– Я вам честно скажу, Женя, хорошее питание для меня очень важно. Люблю я, знаете, вкусно поесть. Грешен, люблю! И жена в этом плане досталась мне очень виртуозная, на редкость! – Василь Васильевич чуть пригнулся и снизив тон, негромко зашептал. – Я даже смирился с некоторыми раздражающими меня явлениями в её характере. Ну, знаете, характер-то характером, а так вкусно готовить может не всякая!

Я его отлично понял. Действительно, большая удача, когда в семье один может дать другому то, что он любит.

– Вообще, исходя из своих наблюдений, я могу сказать, что по физическому состоянию мужчины с большой долей вероятности можно определить, умеет ли его женщина готовить. Тут не нужно даже владеть никакими особыми ключиками, ни числовыми, ни психологическими. Просто посмотрел, и – понятно!

Я улыбнулся. Может быть, исходя из своего примера, в этом я с ним тоже был согласен. Василь Васильевич, отреагировал на мою улыбку некоторым смущением. Словно оправдываясь, произнес:

– Нет, ну не во всех случаях, конечно, можно так утверждать… кхе… кхе.., наверное, только в стандартных… кхе…

– Василий Васильевич, я именно такой случай. Так что мой пример может смело войти в вашу шкатулку жизненных наблюдений, и ни в чём им не противоречить.

Мы обменялись понимающими взглядами. Ему не за что было извиняться, ну а у меня как есть, так и есть. Да и сильной привязанности и любви к еде я за собой не наблюдал… Исходя из этого факта, я подумал, что в моей семье тоже наблюдается определённая гармония – я не особый гурман, и моя жена так себе кулинар. Всё в равновесии…

Я решил сменить тему, и вернуться к началу нашего разговора.