– Мне не пережить этого еще раз! – санклит со стоном зарылся лицом в мои волосы. – Делай, что захочешь, только не вычеркивай меня из своей жизни, умоляю, Саяна!

– Я до сих пор не знаю, что делать с делом родителей. – Вырвалось у меня. – То одно, то другое постоянно бередит эту рану, и она никак не заживает. Душа постоянно кровоточит.

– В ближайшее время я жду новостей по этому вопросу, родная.

– Хорошо бы. Давай сменим тему. Ты так и не сказал, что за вуаль и мушки.

– Ах, да! Это тоже проявления крови. Можно сказать, что ты сейчас частично санклит.

– Хватит нагнетать! – вновь начала раздражаться мисс Хайд. – Моя жизнь и так триллер с элементами хоррора!

– Уже понял, что главное чудовище в этом фильме – я.

– Драган!!!

– Молчу. Вернее, наоборот, рассказываю. Санклиты чувствуют смерть.

– И свою? – коварно осведомилась моя мисс Хайд, не пожелав упускать такой случай съязвить.– Женщина, да с тобой опасно быть рядом!

– Говори уже.

– У меня от страха все мысли…

– Драган!

– Если серьезно, то, что ты видела – предвестники смерти. Этот твой Голлум скоро умрет.

– Он не мой.

– Прости. Не твой. Второй раз на эти грабли не наступлю. Лоб после первого раза еще болит.

– Горан, это не смешно. – Я отстранилась от него. – Можно что-то сделать? Спасти его?

– Никогда не задавался этим вопросом, если честно. – Он озадаченно посмотрел на меня.

– А еще удивляетесь, почему вас Охотники ненавидят! – я одарила его красноречивым взглядом, застегивая пуговицы на платье.

– Заметь, они нас, а не мы их.

– Так, и где они? – я огляделась, уперев руки в талию.

– Кто? Охотники?

– Трусы мои!

Мы расхохотались в голос.

– Если честно, без них ты мне больше нравишься! – теперь уже санклит не упустил случая съязвить.

– Нет уж! Не хочу появляться в этом филиале Чернобыля с голым задом!

– Ты всерьез поедешь к Голлуму?

Я не ответила, услышав трель своего сотового. Да где же сумка? А, вот она. Я издала торжествующий вопль, обнаружив под сумкой трусики, и, прислонив сотовый к уху, ответила:

– Слушаю тебя, Данила. Что делаю? – главное сейчас на уже хрюкающего от смеха Горана, медленно сползающего по стеночке, не смотреть.

Не скажешь ведь – сидя на лестнице главы клана Лилианы, пытаюсь натянуть трусы, которые вышеупомянутый субъект снял с меня, стажерки-Охотницы, несколько часов назад.

Черт, а сколько именно часов?

– Как что делаю? Пользуюсь свободой! – я с блеском вышла из трудного положения – и не соврав, и не подставив свой голый зад – и показала Горану язык.

Драган молча поднял в ответ большой палец.

– Кстати, ты сам что делаешь? Да просто хотела предложить встретиться в кафе. Нам нужно кое-что обсудить. – Краем глаза удалось заметить, что мой санклит помрачнел. – Да, давай там. Через полчаса буду.

– Что? – со вздохом спросила я, выключив сотовый.

– Ничего. – Он подошел и снова притянул к себе. – Не уходи, Саяна.

– Мне и так влетит из-за того, что совершенно потеряла совесть и счет времени.

– Пусть они тебя вообще выгонят.

– За порчу морального облика молодой Охотницы? Это вряд ли. После того, как я приветствие из «Durex» выложила, Шерхан меня так просто не отпустит. – Если и спишет, то только на тот свет.

– Как знал, что это была ты! – Горан расхохотался.

– Ты в курсе?

– Саяна, я старый, но соцсетями пользоваться умею! Над Ханом глумится весь Петербург!

– Спорю, они счастливы, что нам его сбагрили!

– Еще бы. – Мой санклит посерьезнел. – Будь осторожнее с ним, любимая.

– Буду. – Я кивнула и выскользнула из его объятий, едва ли не бегом бросаясь к двери.

– Возвращайся скорее, – взмолился Драган, все равно успев меня перехватить. – Я уже скучаю.

– Из нашей тюрьмы сложно выбраться.

– Давай сбежим ото всех? – зашептал он. – Бросим все и уедем подальше!

– Ты – глава клана. – Напомнила я. – У тебя нет такого права. И у меня тоже.

Зачем Данила выбрал кафе при ночном клубе, в котором закончилась история с Кирой?

Воспоминания набросились на меня, стоило выйти из машины. Закончилась ли? Где-то глубоко внутри живет стойкая уверенность, что я еще увижу ее прозрачно-зеленые глаза.