Добрыми бывают все, но Добросчастье состоит только в постоянстве намерения. Иногда в деле приходится брать себя за шкирку подобно уважаемому барону – когда остро чувствую: сейчас или никогда!

Нормально ли это – стремиться к Добру, быть в Добре? С точки зрения замороченного «рептилоидного» большинства это не от мира сего, не от рептилоидного мира – конечно, не в обиду рептилиям.

Действительно, это совершенно иное, отличное от «обычного» полухищного, серокрысиного состояния души, но именно стремление к великой цели оздоравливает, целит психику, а подчас и тело. Без духа же Добра человек деградирует, с ума сходит – оглянитесь на ближних: странностей у считающих себя нормальными всё больше?

Но главное – счастливы ли они? Стремиться быть вольным в Добре в таком окружении, безостановочно несясь вместе с ним в беличьем колесе ограниченного, ущербного существования, с известной зависимостью от его, окружения, мнения; обладая таким же, как у всех, умом – встроенной программой с ограниченными возможностями биопроцессора, умом-программой (системой установок, принципов, правил, выводов, убеждений, малая часть которых осознаётся), с которой замороченный и связывает прежде всего своё «я», идентифицирует, отождествляет себя с ним; с сильными защитами этого ума – так называемыми психозащитами, которые отчасти осознаются только при специальном и упорном их изучении… Быть Добрым в этих условиях – это вечный бой!

О самой программе – мнимом уме – кое-что известно каждому на примере других, но к себе это мало кто относит. Если же поставить целью изучение собственной личностной, чуждой, вяжущей Душу программы – придётся преодолевать сильнейшее (!) сопротивление установленных с ней защит.

Вот лишь некоторые виды защит вмонтированной программы под названием «я», то есть которую нормальный замороченный считает своим умом, собой (из того, что ещё помню):

– во-первых, это «умная» рационализация – любимая защита образованных зомби, псевдоразумное объяснение, отмазка; пустая, бездушная софистика, запрещающая Чувства;

– самая, пожалуй, частая защита – это бессознательное вытеснение. Не успеешь и понять, как отвлёкся от «запретной» темы, «забыл». Но негативное напряжение остаётся, может вылиться в истеричность, неадекватность, психосоматоз. Чтобы преодолеть вытеснение, приходится записывать нужное везде, даже на стенах, чтобы не «потерялось», менять отношение к ситуации, давать выход напряжению, например используя эту энергию в социально полезной деятельности;

– отрицание: неприемлемое – в штыки;

– обвинение – во всём, переход на личность и так далее;

– самообвинение – лучше бичевать себя, это как самострел, чтобы избежать передовой;

– защитная реактивная агрессия;

– детский негативизм, когда всё наоборот, типа «Белое? Нет, чёрное!»;

– проекция, когда своё бревно чужой соринкой видится;

– идентификация – перенос на себя качеств другого существа: человека, героя, бога, зверя (например, тотемного или зодиакального знака) и так далее;

– цинизм – принижение всего и всех с целью самооправдания: мол, я где-то и подл, ничто человеческое мне не чуждо, но умён, нормален, правилен, а окружающие – недочеловеки, мусор, убожества, состоящие из недостатков и так далее. Иногда цинизм, опустошая душу, убивает свой протоплазменный процессор, внушает мысли о суициде (всё, мол, плохо, хорошее невозможно), лишь бы не допустить разоблачения ума.

– уход в зависимости – каких только нет сейчас зависимостей, чем только не заполняется пустота души;

– уход в инфантильность (наилучшая «защита» – уход Вверх! Отданность служению Добру как общему духу. Всё «низкое», «злое» вдруг показывается «с пятачок» – где-то там, далеко внизу, даже если рядом и «держит за руку». Хорошее же, наоборот, увеличивается, становится ярче. Но такой уход возможен только по достижении достаточной взрослости, принятии на себя ответственности, и не только за себя. Не теряя при этом детской непосредственности, чистоты восприятия);

– лень как защита от траты энергии с неизвестным результатом, к тому же представляющимся опасным: для встроенного ума всё иное опасно. Близкое к лени понятие «прокрастинация» – бесконечное откладывание;

– защитный страх, тревожность «как бы чего не вышло»;

– защитная ущербность, «комплекс», типа куда мне там, никудышному, со свиным рылом да в калашный ряд.

Сколько их, этих защит, вирусов, бесов от хищников кастанедовских!

Эта постоянная духовная битва за Добро, в которой приходится преодолевать одну или сразу несколько активных защит.

К счастью, иногда эти защиты «зависают» – обычно это происходит в моменты сильных душевных потрясений. Говорят, даже шизофреники во время пожара вдруг становятся совершенно нормальными, бесы их покидают… Это может случиться в тишине уединения, которую большинство очень тяжело переносит, боится, страх здесь исходит от так называемого ложного «я».

Наш Разум страха не ведает. С Ним воссоединиться можно не только в условиях войны, опасности, смерти близких, тяжёлой болезни, потери и тому подобного, но и в тишине одиночества, если выдержать атаки «защит», «бесов», призванных «свести с ума» и даже самоликвидироваться вместе с носителем, лишь бы не допустить восстановления Связи – связи с родной Общностью, подлинной Со-вестью. Отсюда и подлые, малодушные мысли о самоубийстве.