— Хью! Как здорово! — воскликнул Джо и бросил Главному Управляющему: — Ты свободен.

Мемток поколебался, затем попятился и вышел. Джо взял Хью под руку и подвел его к дивану.

— Как я рад тебя видеть! Садись сюда и поболтаем, пока нет Понса. Ты прекрасно выглядишь.

Док Ливингстон потерся о лодыжки Хью, замурлыкал и улегся рядом с ним.

— Со мной все в порядке. А кто такой этот Понс? — Хью почесал кота за ухом.

— Ты разве не знаешь, как его зовут? Я имею в виду Лорда-Протектора. Хотя, конечно, я мог бы и сам догадаться. Так вот, это одно из его имен, которое используется только в узком семейном кругу. Но это все ерунда, лучше расскажи, как с тобой обращались.

— В принципе, неплохо.

— Еще бы! Понс распорядился, чтобы тебе ни в чем не отказывали. Если что-нибудь будет не так, ты мне только скажи. Я все улажу.

Хью поколебался.

— Джо, тебе приходилось хоть раз испытать на своей шкуре действие их хлыста?

— Мне? — удивился Джо. — Конечно, нет. Хью, неужели они наказывали тебя? Ну-ка скинь этот дурацкий балахон и дай мне взглянуть на тебя.

Хью покачал головой.

— На мне нет никаких следов. И все же… мне это не нравится.

— Но ведь если тебя секли без причины… Хью, понимаешь, Понс как раз совершенно не выносит произвола. Он очень гуманный человек и требует только одного — дисциплины. Если же кто-нибудь — любой человек, даже Мемток — был несправедливо жесток по отношению к тебе, то он получит свое.

Хью задумался. Учителя вызывали у него симпатию. Они упорно трудились над тем, чтобы с ним стало можно разговаривать, и не слишком злоупотребляли хлыстом.

— Нет, Джо. Мне не причинили вреда. Я немного погорячился.

— Рад слышать это. Да и вообще, наверное, жаловаться особенно было не на что. Я еще понимаю тот жезл, который носит Понс, — им можно убить человека на расстоянии ста футов, и, чтобы научиться использовать его с умом, нужно долго тренироваться. А игрушки, которыми пользуются слуги, — это просто погонялки, ни на что больше не годные.

Хью решил не выяснять, можно ли их считать «просто погонялками»; ему необходимо было узнать кое-что более важное.

— Джо, а как остальные? Ты видел их?

— О, с ними все в порядке. Кстати, ты слышал насчет Барбары?

— Ни черта я не слышал! Что с ней?

— Не волнуйся, не волнуйся. Я хотел сказать, насчет ее детей?

— Ее ребенка?

— Детей. У нее близнецы, совершенно одинаковые. Родила неделю назад.

— Ну и как она? Как она себя чувствует? Отвечай!

— Полегче, полегче. С ней абсолютно все в порядке, лучше и быть не может. Само собой. Ведь они тут в медицине намного опередили нас. Здесь и слыхом не слыхивали, чтобы при родах умирали мать или дитя. — Джо внезапно помрачнел. — Жаль, что они не наткнулись на нас еще несколько месяцев назад. — Затем он оживился. — Барбара говорила мне, что, если у нее будет девочка, она назовет ее Карен. А когда оказалось, что у нее близнецы, того, что постарше на пять минут, она назвала Хью, а младшего — Карл Джозеф. Здорово, правда?

— Я польщен. Так, значит, ты видел ее, Джо? Я тоже должен повидаться с ней. И немедленно. Как бы это устроить, а?

Джо был удивлен.

— Но это невозможно, Хью. Да ты и сам должен знать.

— А почему это невозможно?

— Ты же не оскоплен, вот почему. Просто невозможно, и все.

— О Господи!

— Очень жаль, но таково положение вещей. — Джозеф внезапно улыбнулся. — До меня тут дошли слухи, что ты едва не стал жертвой здешних порядков. Понс чуть не умер со смеху, узнав, как вы с Дьюком заорали, когда поняли, что вас ждет.

— Не вижу в этом ничего смешного.

— Понимаешь, Хью, просто у него большое чувство юмора. Он смеялся, когда рассказывал мне об этом. А я не смеялся, и тогда он решил, что у меня совсем нет чувства юмора. Разные люди смеются по разному поводу. Карен обычно любила поговорить с псевдонегритянским акцентом, от которого у меня сводило челюсти. Но она же не желала никому причинить зло. Карен… что толку вспоминать об этом, верно? А ты знаешь, если бы ветеринар зашел с вами дальше чем следовало, это стоило бы ему обеих рук. Понс так и передал ему. Ну, конечно, он позже, может, и смягчился бы — хороших хирургов не хватает. Но в принципе, намерения врача относительно вас были оправданны, поскольку ты и Дьюк слишком велики и стары для жеребцов. Однако Понс не выносит небрежной самодеятельности в работе. — Ладно, ладно. Я все-таки не понимаю, что плохого в том, что я повидаюсь с Барбарой и взгляну на детишек. Ты же, например, виделся с ней? А ведь ты тоже не оскоплен.

Джо начал слегка раздражаться.

— Хью, но ведь это разные вещи. Неужели ты не понимаешь?

— Почему же разные? Джо вздохнул.

— Хью, не я устанавливаю правила. Но согласно им я Избранный, а ты — нет, и все тут. Я же не виноват, что ты белый.

— Хорошо, хорошо. Забудем об этом.

— Нужно радоваться, что хоть один из нас, в данном случае я, находится в положении, когда может помочь остальным. Ты понимаешь, что все вы были бы просто уничтожены, если бы с вами не было меня?