— Джейк. В России КГБ уже давно нет. Там другое название, правда, также из трёх букв. Называется ФСБ.

— Я знаю это и без тебя, Дик…

Он встал с места, подошёл к окну. Отдёрнув жалюзи, посмотрел на улицу. Немного постояв, вернулся на место.

— Там, Дик, — он кивнул за окно, — гораздо больше интересного, чем мы слышим сейчас от нашего «опытного» сотрудника. Да, Клэр. У меня вот возник вопрос, когда просматривал ваш отчёт, а после и ваше личное дело. Сколько языков вы знаете?

— Три в совершенстве, сэр, на двух свободно общаюсь. Ещё на четырёх могу поддержать диалог. Я же закончила учебное заведение как лингвист.

— И на каких?

— Французский, немецкий и шведский в совершенстве. На китайском разговорный свободно. Хуже фарси. Понимаю суахили, японский, османский, албанский.

— Да, Клэр, ты у нас полиглот. А вот скажи мне, дорогая, а на каком из вышеперечисленных тобой языков, ты разговаривала в Петербурге? Или в России все знают твой фарси, а водители такси разговаривают на суахили?

— Джейк, — заступился за женщинудругой мужчина. — Клэр не работала по России. Это не её специализация. Так уж получилось, что ту засунули в эту обойму как единственного сотрудника высокого класса, который был свободен на тот момент.

— Дик. Ты сам понял что сказал? Высокого класса? Свободного на ТОТ момент? Послушайте, у нас что, пожар был, и все спасали свои задницы от огня? Нет? Так почему операция, которую готовили больше месяца, так была проведена? Да не проведена — провалена. Глупо и бездарно. Я читал отчёты и понимал, что ВСЁ было разработано и подготовлено на высшем уровне. Нужно было сделать всего два шага — убрать одного совсем никому не известного человека и вывезти из этой долбаной страны или документы или самого «яйцеголового». («яйцеголовый» — пренебрежительное название учёных, интеллектуалов в США. Прим. авт.) Неужели всё было так сложно сделать, а? — буквально заорал на сидящих начальник отдела.

Потом посидел пару минут, вытирая платком мокрый от пота лоб. Немного успокоившись, продолжил.

— С теми, кто подбирал кадры для этой акции, разберутся. Так же и с теми, кто готовил всё на месте. Теперь у меня ещё один вопрос. И он для меня, и нашего общего шэфа Хаспел, — он задрал голову вверх, показывая на самую высокую должность в иерархии ЦРУ, — является не менее значимым, чем проваленная операция. А вопрос такой. Почему русский олигарх, у которого в американских банках, по нашим сведениям, находится треть миллиарда долларов, подбирает для НАШЕЙ акции свого снайпера, который, в итоге, не проводит контроль и зачистку, а, возможно, убирает одного из самых результативных стрелков США за всю историю? Как вы можете объснить мне это, Клэр?

— Сэр. Кандидатура русского стрелка была утверждена не мной, это первое. Я лично, да и никто из моей команды, с ним не общался, это второе. Контакт нам запретили. Связи с ним по рации не было, это третье. Место и оружие для русского выбиралось не мной, а руководителем Петурбургской секции, это четвёртое. И пятое, заключительное. Я совсем не уверена, что стрелял именно ЭТОТ русский. Уже когда мы летели домой, я всё проанализировала и пришла к выводу, что нас просто «вели». Аккуратно. Предполагаю, что пара русских снайперов просто не успела выстрелить ранее, чем покойный Стэнли, но потом они своё взяли.

— По первым четырём вашим пунктам я мог бы и согласиться, если бы не ВЫ были руководителем боевой группы. Ну, это так, в порядке очереди. А вот по пятому вашему пункту есть множество вопросов. Давайте поступим так. Если вы хотя бы на один из моих трёх основных вопросов дадите правдоподобный ответ, я закрою глаза на ваш провал. Как вам моё предложение?

— Я знаю, что в этой операции была не на высоте, но попробую даже не оправдаться перед вами, а хотя бы объснить то положение, в котором там оказалась, сэр.

— Вполне внятно. И так первый вопрос. Почему вы думаете, что русский не принёс свою винтовку вместо той, которую ему предоставили. Ведь к ней был, как Вы сами упомянули, всего ОДИН патрон? Так?

— Сэр. Оружие находилось в тайнике рядом с позицией, которую ему заранее подготовили. Сигнал с точными координатами тайника, в котором находилась винтовка, ему был передан после прохождения контрольной точки. Время было просчитано заранее. Его хватало только, чтобы стрелок добрался до места и занял позицию. Русскому была поставлена задача продублировать нашего стрелка, если тот промахнётся. Выстрелить второй раз он не мог. Сколько будет у него патронов в наличие, он также заранее не знал.

— За сколько суток русский узнал о месте, где он будет работать?

— За сутки. Ему были переданы координаты точки и время, в которое он должен был быть на месте.

— То есть вы хотите сказать, что русский имел возможность заранее приехать и осмотреть позицию, с которой ему придётся работать?

— Нет, сэр. В сообщении, которое ему было отправлено, был указан район, но без точных координат.

— И там никто не оставался для контроля?

— Нет, сэр. Моя группа не была информирована о позиции русского. У нас было всего три человека для акции и Марк Моррисон как координатор, который имел связь с местными агентами. Да мы и не могли все исчезнуть надолго. Мы же приехали как туристы, а все гиды русских нас каждые пару часов пересчитывали по пальцам, да и слежку их ФСБ мы не исключали.