Его глаза помрачнели.

— Ты этого сейчас хочешь? Хочешь со мной поругаться?

Я вскинула руки.

— Это ты начал, как только решил сделать вид, что всего лишь сделал мне одолжение, а не следовал своим желаниям.

Тристан закатил глаза и сделал глубокий вдох.

— Проехали.

— Тристан, не лги. До сих пор только ты был честен со мной.

Тристан тихо чертыхнулся.

— Что ты хочешь услышать?

— Даже не знаю. Может, правду?

С его губ сорвался мрачный смешок.

— Ага.

— Что? — настаивала я.

Он покачал головой, его раздражение нельзя было не заметить.

От неожиданного поворота событий внутри меня все упало. Тристан целовал меня так, будто не мог без меня дышать, а теперь начал спорить. Это уже какая-то закономерность.

— Тяжелый случай, — прошептал он.

— Что?

Тристан опустил на меня взгляд, которым, казалось, пытался передать все свои мысли.

— Мы.

Прежде чем я успела осознать, слова сами вырвались из меня:

— Есть мы? — Готовый выскочить из моей комнаты, Тристан запустил пальцы в волосы. — Поговори со мной.

— Что ты хочешь услышать? Что я не могу не думать о тебе, даже когда ты рядом? — выпалил он. Его слова будто ударили меня под дых. — Черт, что я не могу дождаться, когда настанет ночь и я смогу прийти сюда — чего не должен делать — только потому, что люблю смотреть, как ты спишь? — Я остолбенела, а в животе запорхали бабочки. — Что я хочу выбить все дерьмо из Криса и каждого, кто старается приблизиться к тебе, потому что я не отвечаю за свои действия? — Я с трудом проглотила образовавшийся в горле комок. — И что меня до чертиков пугает тот факт, что за тобой устроена охота?

Мои ноги подкосились одновременно от того, что его слова меня и испугали, и обрадовали.

— Я думала, ты меня терпеть не можешь.

— Я терпеть не мог, как ты ведешь себя здесь. — Он положил ладонь на грудь. — И между нами ничего не получится, потому что это сплошное безумие.

Я пропустила его слова мимо ушей и, подойдя к нему, обняла за шею.

— Тристан, замолчи.

Я притянула его к себе и запечатлела на губах поцелуй. Теперь точно не позволю ему отстраниться от меня. Подтолкнула его к кровати и, отпрянув от его губ, прислонилась ладонями к груди Тристана, заставляя его опуститься на одеяло. Он сел в ожидании моих следующих действий. Я забралась к нему на колени и заключила его лицо в ладони.

— Тристан, рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. — Его веки опустились, будто его пронзила боль от моих слов. — Ты сидел под моей дверью, потому что понимал, как сильно был нужен мне. — Тристан открыл глаза и взглянул на меня. — Потом ты стал оставаться в комнате, потому что понимал, что только твое присутствие, а не что-то другое, успокоит меня. — Губы Тристана дрогнули, моя откровенность озадачила его. — Ты научил меня стрелять, чтобы в случае необходимости я смогла защитить себя. — Он приоткрыл рот, будто собираясь что-то ответить, но вмиг закрыл его. — И если уж быть честной: каждый раз, когда на тебя пялится какая-нибудь девчонка, мне хочется прокричать во все легкие, что ты спишь в моей комнате. — Уголки его губ дрогнули. — Когда ты рядом, я чувствую такое притяжение, какое никогда и ни к кому не испытывала, — продолжила я. — И я пыталась убедить себя, что все это неправда — мы же едва пару минут можем сладить, но это правда, и, по-моему, ты тоже так считаешь.

Он промолчал, однако вместо него заговорили морщинки в уголках глаз.

— Тристан, я хотела, чтобы ты поцеловал меня еще с того момента, как мы столкнулись у мужского туалета. Так что целуй меня.

На его лице появилась ухмылка, которую я вмиг захотела убрать поцелуем.

Мои ладони опустились на его плечи и вернулись на затылок. Запустив пальцы в его волосы, я притянула Тристана к себе. Он не стал сопротивляться и поцеловал меня со всей страстью, выраженной в признанной мне правде. На душе появилась легкость, а тело затряслось, желая его. Я горела желанием соприкоснуться с ним. Почувствовать каждую клеточку его тела. Я изогнулась, почувствовав между ног его стояк, о который не могла не тереться бедрами, пока чувственно целовала Тристана в губы. Страсти накалялись, но я не собиралась — и не хотела — останавливаться. Однако Тристан отстранился от меня. Переводя дух, он пересадил меня на кровать и встал.

В моих висках бил пульс. Он сожалел? Уходил? Продолжая сидеть, я надеялась, что Тристан вновь не оставит меня.

Но нет: он отошел в угол комнаты, потянулся к камере и направил ее к потолку. Обернувшись, Тристан заметил хитрую ухмылку на моем лице.

— Итак, на чем мы остановились?

Он вернулся на кровать и посадил меня к себе на ногу. Его руки скользнули под мою майку. На мне не было бюстгальтера, отчего его большие ладони сразу соприкоснулись с моей кожей, когда я нагнулась ближе и впилась в его губы. Я немела от блаженных прикосновений его пальцев и пыталась впечатать каждое из них в память, желая запомнить момент, когда Тристан признал, что хочет меня.

Обычно я никогда не спешила. Не стремилась поскорее снять с себя одежду. Не желала так отчаянно оказаться в чьих-то объятиях. Но эту жажду разогрел Тристан. Я подняла руки, Тристан стянул с меня майку и бросил ее на пол. Я не успела смутиться от своей наготы, потому что Тристан прильнул к моему телу и скользнул языком по соску. Я закрыла глаза, выгнув спину и не веря происходящему. Не веря, что мое тело ожило от прикосновений Тристана. Он проделал то же самое с другим соском.

— Тристан, — прошептала я, запрокидывая назад голову от удовольствия.