Вдалеке завыли сирены, и по мере их приближения я все сильнее чувствовала облегчение. Шины ускорились на грунтовой дороге, звук сирен усилился. В приюте завыли собаки. Сирены замолчали, хлопнули дверцы машин, и раздались шаги. Похоже, полицейские разошлись по всей округе. До меня донеслись голоса. Наконец, я смогла дышать — помощь подоспела.

Я поднялась на колени и выглянула в тонированное окно. Повсюду рыскали полицейские. Работники скорой с носилками побежали в лес. Бриггс на бегу осматривал периметр леса.

Я открыла дверь и поспешила к приюту, желая убедиться, что с Дорис все в порядке. Из-за меня она оказалась в опасности, чего совершенно не заслуживала. Я повернула ручку, но дверь оказалась закрытой. Слава богу. Я постучалась. Прошла долгая минута, прежде чем в окно — с широко распахнутыми от страха глазами — выглянула Дорис. Заметив меня, она отперла дверь, затянула меня внутрь и снова закрылась.

— Вы в порядке?

Она кивнула, заметно дрожа.

— А ты в порядке?

— Да, но мне пришлось отпустить Симону и щенков.

— Они уже здесь.

Я облегченно выдохнула.

— Слава богу.

— Кто-то пострадал? — спросила Дорис.

Я кивнула.

— Меня преследовал мужчина. Мой телохранитель ранил его до того, как он успел добраться до меня.

— Ох, дорогая, зачем кому-то причинять тебе боль?

Я приоткрыла дверь. Тристан спешил к машине, в которой меня больше не было.

— Дорис, мне нужно бежать. Обещаю, что все расскажу.

— Теперь там безопасно?

— Надеюсь. — Выбежав из приюта, услышала, как Дорис заперла дверь, и я направилась к Тристану, готовая выслушать его нотации за то, что вышла из машины.

Он приближался ко мне, его глаза наполнялись все большей злостью. Однако вместо того чтобы накричать, Тристан обнял меня и прижал к груди.

Я растаяла в его объятиях — никогда бы не подумала, что настолько сильно буду чувствовать себя в безопасности. Глаза обожгли подступившие слезы.

Тристан еще крепче прижал меня к себе.

— За всю жизнь я никогда не был так сильно испуган. Если бы я тебя потерял…

— Потерял меня?

Но я была ему не нужна.

— Не знаю, что бы сделал, если бы с тобой что-то произошло.

— Ты кого-то ранил, — я проглотила ком, — ради меня.

— Думал, что он поймает тебя, — ответил Тристан.

Я закрыла глаза с осознанием, что до меня почти добрались.

— Я в порядке. А ты?

Тристан отстранился и взглянул в мои глаза.

— В порядке ли я? Серьезно?

Кивнув, я ужаснулась, что нас могли ранить.

Тристан наклонился, прижался ко мне губами и медленно, но уверенно поцеловал. Даже если он целовал меня в состоянии аффекта, не стану его останавливать. Я нуждалась в Тристане и хотела раствориться в нашем поцелуе, который мне был нужен больше, чем воздух. Тристан мне был нужен больше, чем воздух. Он отпрянул от моих губ и прислонился своим лбом к моему.

— Прости, что не заметил его.

— Я услышала, как ты выкрикнул мое имя. Поняла, что нужно бежать.

Он сощурился.

— Мне следовало пойти с тобой. Я пытался держаться в стороне, хотя только хотел быть с тобой рядом.

Я промолчала, понимая, что еще долго буду обдумывать причину, по которой он держался в стороне.

— Слушай, мне еще нужно объяснить, почему в лесу лежит труп. — Тристан утешительно кивнул, выпустил меня из объятий и отступил назад. — Запрись в приюте с Дорис. Скоро буду. — Он повернулся уходить.

— Тристан? — позвала я.

Он остановился и обернулся.

— Поговорим, как только я со всем разберусь, хорошо?

Я кивнула, и Тристан ушел.

Следующие тридцать минут я убеждала Дорис, что никто не придет в приют, чтобы причинить ей боль. Наверное. Вскоре пришли два детектива и опросили нас. Дорис сказала, что ничего не видела, а я рассказала все то немногое, о чем знала, потому что по большей части я бежала, спасая свою жизнь.

Как только они ушли, вернулся Тристан. Я попрощалась с Дорис и вышла к нему. От приюта отъехали последние полицейские машины, поднимая за собой клубы пыли.

— Все в порядке? — обратилась я к Тристану.

Он обвил меня руками и притянул к себе так же сильно.

— Боже, надеюсь.

Его объятия вызывали во мне тысячу эмоций… тысячу воспоминаний о нашей ночи. Каким сильным он был. Насколько в безопасности я себя ощущала рядом с ним. Но что происходило на самом деле? Неужели после этой стрессовой ситуации он осознал, что я все-таки не ошибка? Или же его разум просто затуманился, и завтра он станет привычным отстраненным Тристаном?

Он проводил меня до пассажирского сиденья и помог сесть в машину. Тристан не дал мне развернуться, стоя между моих ног и не отводя от меня взгляда.