— Может быть, привязать его к стулу? — предложил Королёк. — Сроки совсем поджимают.

— Ты что, ошалел? А вдруг у него снова будет приступ? Что там у него было в последний раз? Носки?

— Туфли, — уточнил Каролек. — И не у него, а у Барбары.

Творческий подъем тем временем продолжался. Исключая короткие отлучки за пивом и на балкон для встреч с упоительной блондинкой напротив, он не отрывался от работы. Доля уважения и признания, появившаяся в глазах Барбары, дала ему новый импульс для полёта. С момента, когда снова была найдена книга опозданий и украдена книга секретных документов, внутренняя колористика была почти уже закончена.

Удивительные кражи официальных документов, непонятным образом связанные между собой, были темой для различных предположений. Никто не в состоянии был объяснить этого. В конце концов все решили, что кражи осуществляет Лесь, на которого временами что-то «находило».

— Я могу понять, с какой целью он крадёт книгу опозданий, — задумчиво говорил главный инженер директору. — Но на кой черт ему нужна книга секретных документов?

— Может, для маскировки? — предположил директор.

— Вполне вероятно. Но зачем он тогда подбрасывает их назад?

— Понятия не имею. И вообще, где он их прячет? Ведь мы перерыли все бюро!

— Домой он их не носит, я ручаюсь, потому что специально за ним слежу. Через окно он их выбрасывает, что ли?

— Через окно? С третьего этажа?.. Но ведь это как-то должно было отразиться на них. Самое удивительное и самое главное, что с начала этих краж он стал бешено работать. Я даже поражён этим. Совершенно не предполагал, что он такой способный работник. У него получаются очень неплохие проекты. Если бы он все время так работал, то я не обращал бы внимания на его вечные опоздания…

Итак, мнение о Лесе уже подверглось значительной метаморфозе, когда все внезапно разъяснилось. Совершенно измученная пани Матильда попросила аудиенции у директора и объяснила секрет происходившего о документами, причём её лицо покрывалось то бледностью, то румянцем. Через полчаса об этом секрете уже знало все бюро. Дело в том, что книга опозданий и книга секретных документов составляли одно целое. Просто треть книги заполнялась с одной стороны, а треть — с другой и вверх ногами. В зависимости от того, какой стороной вверх лежала книга, терялся тот или иной документ. Это преудивительнейшее обстоятельство и ввергло администраторшу в безграничное отчаяние, а весь персонал бюро — в настоящую эйфорию.

— Это от жары, — призналась ужасно сконфуженная пани Матильда. — Со мной никогда ничего подобного не случалось. Пан Лесь, проотите меня. Ведь я все время подозревала вас.

Прощение Леся ей удалось получить без особого труда, а в поведении его произошла непонятная метаморфоза. Его автограф снова стал регулярно появляться в книге опозданий, но атмосфера вокруг стала совершенно иной. Лесь долго не мог понять, в чем дело, пока окольной дорогой не дошло до него известие, что оба начальника решили не обращать внимания на его постоянные опоздания при условии, что он будет работать так же, как тогда, когда заканчивал внутреннюю колористику. Но он никогда так и не узнал истинной причины, что они решились на это (старательно скрывая друг от друга) из-за опасения перед помешанным…

Итак, Лесь теперь полностью избавился от мучительных мыслей и преступных намерений. Он отказался от убийства администраторши и теперь сам удивлялся, как мог прийти ему в голову такой дурацкий план. Он кончал колористику, превращая её в настоящее произведение искусства, и всем своим существом ловил малейшие признаки внимания со стороны любимой женщины. Знаки рождали новые надежды, вскормленное этими надеждами чувство полыхало все более ярким пламенем, и все указывало на то, что желанная минута приближается, что она — вот тут, близко, совсем рядом.

Накануне дня отправки проекта на утверждение, в половине четвёртого пополудни, Януш притащил из светокопировальни семь экземпляров проекта в переплётах.

— Смотрите на это чудо! — с удовлетворением воскликнул он, показывая на высящуюся на столе груду проектов. — Успели!

Каролек тоже посмотрел на проекты и повернулся к Лесю.

— А у тебя? — спросил он.

Лесь безмолвно и торжественно указал на красиво уложенные цветные переплёты документов. Только один требовал лишь последней подписи.

— Так что? — оживился Каролек. — Мы можем, как люди, уже идти домой?

— Смотря кто… — сердито буркнула Барбара.

— Я иду, — категорически заявил Януш. — А то я уже забыл, как выглядит солнечный свет на улице. Хочется посмотреть.

— Ну и я пойду, — сказал Каролек и посмотрел сочувственно и доброжелательно на Барбару. — А ты остаёшься?

— Ты когда-нибудь видел работу, которая сама бы себя выполняла? — ядовито осведомилась Барбара.

Сердце Леся бешено забилось. Он хотел было подписать последний документ и уйти, но теперь перед ним открывалась новая перспектива. Первый раз за много дней у него появился шанс остаться наедине с любимой женщиной. Наконец-то настал момент, о котором он так страстно мечтал. Кто знает, может, она тоже осталась здесь не ради этой дурацкой работы, а для него, Леся…