Потом по кромке зеркала появляется мерцающий свет.

Мой нимб и белый наряд с крылышками чётко виден в отражении.

И как оказалось, его маска тоже была обработана каким-то покрытием и в приглушенном свете выделялась красными отблесками. Вот сейчас было чётко видно мой нимб и его рога.

– Ты этого хотела? Увидеть ангела и демона вместе.

Я слышу его голос. Он стоит у меня за спиной.

Его руки убирают мои волосы от лица, открывая плечи и шею, ложатся на мои плечи и стягивают бретели платья, полностью оголяя грудь.

А я зачарованно смотрю на отражение. Возбуждение зашкаливает. Его горячие руки уже на моей груди. Его губу на моей шее. Я чувствую, как его волосы ложатся на мои плечи.

Я не знаю, удобно ли ему (возможно, мои крылья поцарапают его грудь), но не сдерживаюсь и откидываюсь на него. Попой сквозь лёгкую ткань платья и шелк трусиков я ощущаю его желание. Сказав, что он хочет меня до безумия, он говорил чистую правду, это я уже увидела, а теперь почувствовала повторно.

Он прижимает меня к себе сильнее и ласки груди становятся всё ощутимее, он перекатывает соски между пальцев, сжимает мои холмики.

Я уже не сдерживаю стоны.

Мой демон прерывает поцелуй и, поднимая голову, ловит в отражении мой взгляд. И считывая мои эмоции, смотрит, как в отражении одна его рука опускается на мою талию и начинает собирать ткань платья, задирая подол и выставляя на наше обозрение, сначала мои бёдра, потом трусики. Когда стал виден кружевной верхний край белых трусиков, вторая мужская рука, что ещё только что ласкала грудь, уже была под шёлком и начала ласкать мои влажные складочки. Выводя круги на клиторе и нежно скользя по безумно чувствительному лону, мужские пальцы творили волшебство.

– Да! Мой грешный Ангел – срывающимся голосом сказал мужчина и подтолкнул меня вперёд.

Я упёрлась в скамейку, что стояла посередине гардероба, перпендикулярно зеркалу.

А дальше я, сама, не ведая, что творю и откуда узнала, что именно мой демон хочет, чтобы я делала. Правая моя нога согнута в колене и стоит на мягком сиденье скамейки левая остаётся на полу. Мой демон прогибает мою спину, я держусь руками за края скамьи.

И вижу себя в зеркале.

Демон стоит за мной. Он задирает мой подол и не отводя взгляда от моего лица в отражении, проводил пальцами по моей возбуждённой плоти, а потом резкий толчок и я, не сдерживая волну наслаждения, закрываю глаза. Я чувствую его в себе, и когда он покидает моё тело, я не могу сдержать стон разочарования.

– Ангел, открой глаза, я хочу, чтобы ты видела!

Слышу его и слушаюсь.

И я выношу вердикт сама себе – извращенка! Потому что то, что я вижу в отражении, увеличивает наслаждение от происходящего.

Мой демон начинает двигаться, сначала резко вбиваясь в моё лоно и медленно выходя. Он крепко держит меня за бёдра и управляет моими движениями.

Он высокий и даже шпильки не компенсируют разницу в росте между нами. Та моя нога, что стоит на полу почти не держит меня. Я стою на носочке, но боже как же это выглядит порочно и возбуждающе.

Мой демон ставит правую ногу, согнув в колене, рядом с моей ногой на скамью и увеличивает темп. Держаться на прямых руках я уже не могу.

Из моего горла срываются уже не стоны, а крики. Руки дрожат, одна соскальзывает, вторая сгибается в локте, и я уже практически лежу грудью на скамье. Но полностью упасть мне не дают сильные мужские руки, всё моё тело пробивает крупная дрожь.

Я забыла и может и не верила, что удовольствие может быть настолько большим и оглушительным.

А оно в этот раз было именно таким. И опять же я не знаю, почувствовала я или это придумало моё одурманенное алкоголем и вседозволенностью сознание, как он кончает в меня, делая последние рваные до безумия глубокие толчки.

А дальше мозг отключился почти.

Помню только, как спорила и запретила практически с боем снимать с меня платье и крылья. Нимб и моя псевдомаска были сняты, как и его маска. Мои босоножки он тоже сам снимал с меня.

Всё это я вспомнила, просыпаясь на широкой мужской груди.

Сначала я вообще никак не могла понять, где нахожусь, и почему моя подушка дышит и что так щекочет мне нос. Долго не решалась открыть глаза и убедиться, что моя подушка как, впрочем, и то на чём я лежу это не то, на чём я спала последнее время. Да я вообще раньше не имела привычки, да и возможности спать на мужчине, не рядом, а полностью на мужчине.

Не выдержав щекотки, я попыталась отстраниться, но моя живая кровать имела руки, и, что-то пробурчав недовольно, мужчина позволил мне только чуть сдвинуть вверх. Теперь моя голова лежала на его плече. Одна его рука сжимала мою талию, а вторая закрылась в волосах.

Ещё какое-то время пролежала не шелохнувшись, с закрытыми глазами и ровно дыша. Именно в это время и пыталась восстановить цепь ночных событий, приведших к такому утру. Но память частично стёрла, то, что не считала нужным или важным. Первое на что наткнулся взгляд, когда я всё-таки решилась открыть глаза, были маски и нимб, лежащие на тумбочке у кровати. Нимб всё ещё немного светился золотистым цветом, именно поэтому был хорошо заметен в полумраке комнаты. Подсветка, что была включена вчера, сейчас не горела и только местами пробивающиеся единичные лучики света сквозь плотные жалюзи доказывали, что ночь давно прошла, как, скорее всего, и утро.