Начавшуюся дружбу укрепил один случай. После трех месяцев безвылазной муштры в лагере курсантам выпали первые увольнительные. Вика с Симой отправились в увольнение вместе. Возвращаясь на базу из близлежащего пригородного поселка, по пыльной тропинке, через пустырь, они столкнулись с пятеркой местных тинэйджеров. Запаха алкоголя не чувствовалось, но глазки у них были весьма характерные. Должно быть, накурились анаши либо еще какой подобной дури. Как водится, последовали соответствующие оскорбления и недвусмысленные намеки. Вика побелела. Сима взглянула на подругу и сообразила, что добром это дело не кончится.

— Не вмешивайся, я сама с ними разберусь.

Вика не вняла и рванулась вперед. Неплохим ударом ей удалось уложить одного. В руках остальных блеснули ножи. Сима чертыхнулась и, подняв с земли ржавую арматурину, присоединилась к драке. Сражение, впрочем, надолго не затянулось. Уже через минуту все пятеро лежали на земле, а разошедшаяся Вика бодро пинала их ногами.

— Стоп! Хватит! Я их покараулю, а ты сбегай за милицией.

Вика посмотрела на нее с недоумением. — Какая еще милиция? Мы сами можем с ними разобраться.

— Хорошо, можем и сами. — Сима достала нож и направилась к одному из лежащих.

— Что ты собираешься делать? — поинтересовалась Вика.

— Перерезать им глотки, разумеется, — спокойно ответствовала Сима.

— Спятила?

— Это ты спятила! Мы не можем оставить их так… Серьезных повреждений эти голуби не получили. Так, пара-тройка переломов. Через пару месяцев они опять будут в форме и выйдут на охоту. Кто гарантирует, что тот, кто с ними столкнется, будет удачлив? Их надо либо убить, либо сдать в милицию. Законы о наркоманах у нас серьезные — закатают этих уродов на лесоповал… лет на десять. Не хочешь марать руки сама — обратись к милиции. Других вариантов нет!

Вика поразмыслила с минуту, махнула рукой и потрусила к поселку. Из увольнительной они, разумеется, опоздали — милицейские формальности растянулись до утра. По возращении пришлось доложить об инциденте начальнику лагеря. Тот их внимательно выслушал, задал пару вопросов и отпустил с миром.

На следующий день перед КПП базы собралась внушительная толпа возбужденных аборигенов. Большая часть размахивала различными тяжелыми предметами, а кое у кого в руках были и стволы. В окна КПП полетели камни, раздалось несколько выстрелов. Начальник лагеря приказал вскрыть оружейные пирамиды, вооружить курсантов и построить их на плацу. На японском джипе прибыли местные шишки. Их разговор с начальником лагеря шел на повышенных тонах. Место Симы в строю было неподалеку, и она слышала большую часть беседы. Прибывшие боссы напирали на национальный колорит и призывали не обострять отношения с коренным населением. Командир их выслушал, хмыкнул и приказал взять под арест.

— Такие представители власти нашей стране не нужны, — сообщил он растерянным чиновникам, которых, подталкивая прикладами, повлекли к узилищу.

После этого командир выстроил четыре отделения напротив ворот и стал дожидаться, когда их вынесут.

Ждать долго не пришлось, уже через пару минут ворота рухнули от удара бампера грузовика. Разогретая толпа ломанулась на территорию лагеря. Последовала команда — «огонь». Четыре десятка автоматных стволов выкосили первые ряды нападающих. Остальные, сообразив, что пахнет жареным, повернули назад. Раненых отправили в больницу, а несколько десятков трупов, соответственно, в морг. Увольнительные, что характерно, никто и не подумал отменять. Только стали выдавать оружие… во избежание.

Через пару дней, когда выдалась свободная минутка, Вика нерешительно начала разговор. — Как ты думаешь, это все было не чересчур?

— Что именно? — занятая своими мыслями Сима не сразу поняла вопрос.

— Эта стрельба, десятки трупов. Нас тут все возненавидят.

Сима пожала плечами. — Если желаешь знать мое мнение, то все было сделано правильно. Это Восток, тут свои порядки. Жестокостью никого не удивишь, а силу принято уважать. Настоящую ненависть способно вызвать только снисходительное высокомерие. Вот этого, точно, надо избегать. Ничто так не бесит людей, как благодеяния, оказываемые с брезгливо-покровительственным выражением на морде. У России есть неплохие наработки в решении подобных проблем. Например, методика объятий и поцелуев после хорошей трепки, предложенная генералом Скобелевым. Трепку, чтобы эффект был длительным, следует периодически повторять.

Вика поморщилась. — А без трепок нельзя? Почему бы просто не жить в мире?

— Идеалистка, ты, Вика. Проживание на одной территории двух разных этносов невозможно без конфликтов. Даже в том случае если эти этносы комплиментарные. А уж если нет, то…

— Стоп! Теории Гумилева нам преподавали. Я помню, там ясно говорилось, что комплиментарные этносы могут сосуществовать на одной территории. Русские с тюрками, например.

— Ха! А ты вслушайся в термин со-су-щест-во-вать. Пойми, речь идет вовсе не о братской любви. Если ежедневно не возникает горячего желания резать представителей сосуществующего этноса, так это и есть высокая комплиментарность.

— Это значит, что без крови не обойтись? — Вика явно расстроилась.

— Я этого не говорила. Просто надо быть реалистами.

— Как это?

—Смотри сама. Сейчас, когда наша промышленность и ВПК выходят из кризиса, им нужны ресурсы. Взять, к примеру, уран. Российские месторождения практически исчерпаны. Без узбекских и таджикских рудников придется туго. Плюс золото, редкоземы, газ, хлопок …. Плюс к этому не надо забывать Паршева. Союз вовсе не зря строил в Средней Азии крупные предприятия. И постройка обходилась дешевле и эксплуатация. В Ташкенте снег выпадает раз год. Это тебе не Урал, где явно дороже.