Оружейник встретил меня с распростертыми объятьями и принялся демонстрировать свой ассортимент. Я почти сразу остановил выбор на полном кольчато-пластинчатом доспехе тяжеловооруженного воина. Естественная прочность – по максимуму, и тоже можно закачивать ману. Шлем совершенно непробиваемый. Перчатки позволяют стрелять из лука. Правда, не из любого, – но из моего позволяют.

Облачился я на пробу, и ощутил себя Т-34, который сунули внутрь «Тигра», а поверх напялили еще и «Абрамс». Хорошо, спокойно! Даже снимать неохота.

Оружейник с сомнением покачал головой:

– Такой комплект больше пешему копейщику сгодится. Или парню с боевым молотом, тяжелой палицей, двуручником. Причем для сражения в составе отряда.

– Чужой строй пробивать? – уточнил я.

– Ага, на всю глубину сразу! – развеселился оружейник, но тут же посерьезнел: – А на коня в этой тяжести лучше садиться только перед боем. И все равно животному придется несладко.

– Пойду посоветуюсь с конем.

И я отправился к Люциферу. Он в своем стойле сосредоточенно перемалывал челюстями овес. Наше развитие все еще корректировалось системой, и усиление телосложения у меня аукнулось маунту.

– Присмотрел себе новую броню, – сказал я. – Считай уже купил. Веса в ней чуть не как в двух обычных. И натолкнула она меня на идею: что если нам с тобой не исправлять перекос, связанный с нехваткой у меня верховых навыков? А, быть может, даже усугубить его. И продолжать развивать умение сражаться порознь. Конечно, искусство биться верхом я тоже буду осваивать, разговора нет. Но не спеша, не зацикливаясь на этом.

Люцифер перестал жевать и посмотрел на меня:

– Понимаю. Вместо обычной пары «воин – боевой конь» ты задумал сделать из нас двух воинов – обычного и четвероногого. Снизить мою зависимость от тебя. Но для подобных целей гораздо лучше подходят петы вроде тура Гольта, а не лошади.

– Я в курсе, что ни у кого еще не получалось сделать боевого коня полностью автономным. Да и мало кто пробовал, потому что как бы незачем. Действительно ведь есть существа, которые уже обладают нужными свойствами, и туры – не предел мечтаний. Но я не собираюсь менять тебя на кого-то. А усилить сверх нормы не прочь. Ты сам говорил, что игровая предопределенность влияет на меня в меньшей степени, чем на кого угодно еще. Я хочу, чтобы это распространилось на тебя, и желаемые качества приобрел ты. Просто хочу, – а еще мы получим множество выгод. Подумай: скоро мы оба достигнем сорокового уровня. Однако все равно не станем равны одному воину восьмидесятого. И дальше несоответствие будет лишь увеличиваться. Давай попробуем это преодолеть?

Люцифер задумался.

– Знаешь, попробовать можно, – сказал он через минуту.

– Так и я говорю! Риска-то никакого. В худшем случае поимеем торможение прогресса уровню к пятидесятому и будем исправлять косяк с верховыми навыками тогда.

– Кажется, ты еще не все сказал.

– Ты проницательный! Если у нас прокатит со снижением зависимости, я хочу попробовать развить у тебя скаковые навыки.

– Фантазер!

– Не обзывайся.

– Смеюсь!

– Это – сколько хочешь. Но слышал же поди, что хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я не собираюсь хвататься сразу за все. Однако в итоге, клянусь, сделаю из тебя супермаунта, какого не видел Версум. Трескай овес, набирайся сил. А я пошел забирать свои новые латы.

Покупка обошлась мне в четыреста пятьдесят золотых. То есть крепко ударила по карману. А ставшие ненужными доспехи Карла Ингмарского, напротив, удалось сбыть лишь за полторы сотни. Ибо маны в них было хрен и маленько, а сами по себе они недорого стоили. Оружейник сперва вообще не хотел их забирать – у него уже год ожидал сбыта похожий комплект, только меньшего размера.

Дальше пошла распродажа вчерашних трофеев. Сильно пострадавшая броня Тэсса ушла за сотню, Гольта – за двести, Кианы – тоже за двести, а Лейлы – за сто восемьдесят. За барды четырех лошадей я получил шестьсот двадцать и сбыл в других лавках всякой мелочевки из вчерашней добычи еще на триста десять. После чего вернулся к оружейнику и приобрел большой каплевидный щит, прочный как дверь в хранилище швейцарского банка. Сперва-то хотел себе щит Тэсса оставить, но после решил – обновляться так обновляться. Из старого приберег только лук и кинжал. Из свежего – ларец души тура.

Завершив торговые операции, я заперся у себя в комнате и занялся подсчетом капиталов. Девятьсот золотых у меня уже было, и почти полтысячи у Гольта и К лежало по кошелькам. Чистая выручка сегодня составила тысячу двести семьдесят. Кажется, я поскромничал, заявив Эртриксу, что воин моего уровня не соберет тридцать шесть тысяч за год. Но с другой стороны – это как надо вкалывать на ратной нивушке, чтоб собрать? А примерно так же, как я вкалывал до сей поры. И двенадцать месяцев подряд ходить в обнимку с фортуной. Нафиг надо на такое рассчитывать. А случится оно без расчета – я найду куда деньги деть. Не обязательно радовать ими моих бессовестных кредиторов.