Но между тем папа пытался все держать в своих руках и, видимо, спешил уладить последние вопросы по нашему заселению, которые мы с Ульви уже и без него разделили.

— Папа? — я жестом остановила его. — Ты куда?

— Айла, — он недобро взглянул на хозяина таверны. — Ты почему ходишь одна? Где... Где твой брат? Он сказал, что вы вместе.

— Ульви внизу. А я оплатила наши комнаты и договорилась об ужине и завтраке.

— Уже, — он устало растер лицо, — молодец...

Его плечи опустились, словно с них груз сняли.

— Все хорошо, пап, — я сжала его плечо и мягко развернула в сторону снятых комнат. — Отдыхай. Мы все уже уладили.

— Вам принесут ужин в номер, — за моей спиной возник Ульви. — Мы посидим внизу, а потом поднимемся. Пойдем, Айла, я покажу тебе комнату.

Взяв меня под локоток, брат провел чуть вперед и отворил с виду не очень крепкую дверь.

Моему взору предстало небольшое помещение. Кровать, стол, грубо сколоченная высокая лавка. На ней таз для умывания. Рядом ведро воды.

Как-то не так я представляла себе трактир "с хорошей репутацией". Переступив порог, пнула носком ботинка мертвого жука и оглянулась на Ульви. Тот закатил очи к потолку и подтолкнул вперед, чтобы не заслоняла вход.

— Здесь останавливаются ровно на одну ночь, — наставительно сообщил он то, что я и без него знала. — Клопов нет. Кормят хорошо. В конюшнях чисто. Цены приемлемые. Разбойников нет. Карманников и дам с низкой социальной ответственностью тоже.

Я хмыкнула, вспомнив про магичек на "прожарке" и возмущающихся скрипом за стеной благородных дам.

Что же... Подойдя к кровати, проверила матрас. Твердый и тонкий как собачья подстилка. Простыня лежала поверх шерстяного одеяла. Но главное, все это благоухало трехсотлетней драконессой.

— Айла, ты с каких пор такая привереда? — Ульви покачал головой.

— А уборная где? — шепнула я недовольно.

— Последняя дверь по коридору, — брат указал рукой на выход. — Здесь кого попало не заселяют, сестра. Не переживай. Вот одежда, которую матушка сложила нам в дорогу. — Он вручил мне небольшой узелок. — Умывайся и я приду за тобой. Спустимся, послушаем музыку и поедим.

Я поморщилась, но согласно кивнула. Ульви развернулся и, зажав свой скарб подмышкой, вышел.

Дверь закрылась. Мгновенно испугавшись, я было ринулась к ней, но вовремя остановилась.

"Мне ничего не угрожает, — шепнула я сама себе. — Здесь никому нет до меня дела"

Сев на кровать, покосилась на таз. Нужно хоть немного смыть с себя дорожную пыль. Отложив узелок, встала и тут же, услышав громкий смех во дворе, замерла…

Неясная картина вспыхнула в моей голове.

Окно, дерущиеся братья…

Я с той самой ночи боялась оставаться одна. Рядом со мной всегда находился кто-то. Мама, папа, Ульви. Токи дремал на коврике у кровати темными ночами. Просыпаясь, я вздрагивала, опускала руку и на ощупь находила его мохнатую тушу. Со временем дом стал для меня крепостью... Но сейчас... Это незнакомое место пугало и отталкивало. Все эти чужие голоса, шаги за дверями, крики и смех с улицы, скрипы, стуки... Все казалось враждебным.

Хуже могла быть только мертвая тишина.

Снова густой мужской гогот.

Набравшись смелости, я обошла кровать и приоткрыла окно.

Мужчины. Воины армии драконов. Они все так же толпились у двери и о чем-то весело трепались. Среди них я заметила и того... Сероглазого. Мрачный, даже угрюмый. Он стоял вроде и с ними, а вроде, как и отдельно.

— Генерал, вы с нами, здесь неподалеку можно найти таких красоток...

— Неинтересно, — ровно произнес дракон и отвернулся.

Генерал?! Я заинтересовано выглянула. Тяжелая черная распахнутая куртка, под ней темная рубаха-косоворотка. Кожаные штаны, высокие грубые сапоги с отворотом. Громадный меч за спиной, его в таверне я не заметила. На поясе ножны...

Хм...

Склонившись, поставила локоть на грязный подоконник и подперла голову кулаком. Подняла взгляд на мужественное лицо генерала.

Он удачно стоял у столба с уличными масляными фонарями, что играло на руку моему взбудораженному любопытству. Ну, надо же... цельный воевода. На его лице поблескивали серые чешуйки. На подбородке, над бровями, на висках немного. В каштановых волосах, свободнолежащих на широких плечах, легко различались светлые нити, на седину которые ну совсем не походили.