Ладно, разберусь с состоянием зомбы позже. Сейчас, главное, подчинить умертвие, обозначив себя её хозяйкой.

— Повелеваю, восстань! — направив на неё поток тьмы, я вскинула в её направлении руки.

Ехидный голосок в голове переиначил всё на свой лад:

"Встань и иди!" — мысленно хохотнула я.

Зомба открыла глаза и завертела головой. Я усилила поток тьмы, сгустив плотность вокруг неё.

— Кх-кхк-ккк… — моя зомба зашлась в кашле, низвергнув из своего рта то ли грязь, то ли какую-то тёмную жижу. — Чё за приколы? Фу! Бе-е… — скривившись, зомба вытерла грязной, тыльной стороной ладони рот, дёрнувшись от своей же руки. — Я где? — оглянувшись, она уставилась немигающим взглядом на крест. Смотрела широко распахнутыми глазами около минуты, прежде чем вновь взглянуть на место своей дислокации и себя. — Ни хрена себе пранк…

Признаться, от такой своевольности и самостоятельности зомби я даже дар речи потеряла. Мало того что она не подчиняется, она ещё и умудрилась сохранить способность говорить.

— Ты ещё кто такая? — грубым голосом поинтересовалась зомба, заприметив ошарашенную меня, стоящую чуть поодаль с протянутыми в её сторону руками, от которых по-прежнему к умертвию стекалась тьма.

— У меня к тебе такой же вопрос. — выдавила из себя я, опустив руки книзу. — Ты кто?

— Кр… Кр… — захрипела та, зайдясь в новом приступе кашля. — Кристина! — откашлявшись, просипела зомба.

Хм, странно. Имя человеческое. Земное. Сдаётся мне, что это не происки жителей Дориона и их богов.

Насколько популярным было имя Кристина сто с лишним лет назад?

— Какой сейчас год, Кристина?

Не, ну у меня опять кукуха едет. Дожилась, с нежитью разговариваю! Хотя, возможно, для меня будет смягчающим тот факт, что я сама нежитью была довольно продолжительное время. Предположим, психиатр это учтёт.

…только вот я больше века в земле не лежала.

— Двадцать первый? — с неким сомнением вопрошала зомба, глядя на меня снизу вверх своими огромными, стеклянными глазами.

— Я стесняюсь спросить, от Рождества Христова?

— Чего? Какого рождества? Две тысячи двадцать первый.

Так, теперь я вообще перестала что-либо понимать. На кой ляд мне говорящая нежить? Она же бракованная. С такой я диплом не защищу.

…а хотя!

Я — зомби. Жесть, правда?

Принять этот факт оказалось удивительно просто. Когда у тебя нет пульса, сердцебиения и мозговой активности, судя по всему, зато есть куча проблем и кредитов — это весьма неплохой исход жизни.

Я умерла в двадцать пять лет. Если мне не изменяет память, а она может, потому что последнее, что я помню — девичник лучшей подруги. Дальше пустота.

Да грохнул меня кто-то. По-любому.

Ну не сама же я закопалась на кладбище к Евлампии Романовой Дорофеевне под бочок?

Хотя, насколько я понимаю, соседство с ней как такового не состоялось, учитывая глубину, на которую меня подселили к ней, и давность, а ещё точнее, древность захоронения.

— Жесть! — должно быть, в тысячный раз за вторые сутки бытности зомби, вырвалось у меня.

Моя шизанутость достигла апогея. Оторвав заусениц, я расковыряла себе половину пальца. Неведомая серебряная фиговина потекла по руке, добравшись до самого локтя.

Красивая, кстати. Как жидкое серебро.

— Плазма. — отозвалась Лена, оторвавшись от сбора чемоданов. — Это нормально для свежего зомби. — я хмуро кивнула, стерев серебряную кровь с локтя. — Только на фига ты это сделала? — вздохнув, проговорила недо-некроиантишка, посмевшая меня поднять из могилы достопочтенной Евлампии Дорофеевны. — Ты мертва. Ты не можешь регенерировать. Придётся штопать. Хотя… могу предложить степлер, чтобы соединить края раны. Надо?

— Спасибо. Обойдусь! — буркнула я, с сомнением покосившись на девушку.

Конечно, помимо моей смерти и зомбо-жизни, меня не мог не шокировать тот факт, что существуют некроманты, драконы и… магия.

Слышала я про всяких ведьм, гадалок и ворожей. Даже экстрасенсов смотрела одно время. Но чтоб прям такая узкая специализация, да ещё и настоящая… Это сущий вынос мозга. Смерть и свою зомбячесть оказалось проще принять, чем существование магии.

От скуки, прошлась по чужой квартире, в очередной раз застыв напротив зеркала.

— Жесть! — опять подвела итоги последних минут я.

Глазищи огромные, как у куклы. Словно стеклянные, полупрозрачно-серые. Зрачок от белков почти неотделим. Личико бледное-бледное. Губ почти не видно. Они едва ли на полтона темнее кожи. Впору в фильм на роль вампирши пробоваться. Волосы как щётка обувная — жёсткие и сухие. От модного окрашивания — шатуш, не осталось и следа. Точнее, след остался, а вот эффекта уже не разберёшь.

— Да отойди ты уже от этого зеркала. — закатила глаза Лена. Девушка уселась на до отказа набитый чемодан и пыталась его застегнуть. — Мы же уже это обсуждали. Как только ты выполнишь свою часть уговора, сможешь пользоваться сотнями зелий. Даже мне они помогли. Конечно, это всего-навсего иллюзия для окружающих, но и макияж я вчера с тебя смывала отнюдь не естественный. Это почти одно и то же.