Морщу нос, кошусь на неё.

— Не понял, а где вторая половина?

Она смеётся.

— А если серьёзно, вам не рановато, а, малышарики? Учиться надо, дети!

— Ага, я смотрю, ты много учишься! Сколько у тебя уже роликов? Ты в Инсте тоже есть? А в Тик-токе? Кинь плиз ссылочку!

— Обойдёшься.

— Ну, Алекс! — она отряхивает ручонки.

Отработанная схема. Вытреплет душу. Я сдаюсь.

— Ладно, ладно! Кину… Если пятёрок полный портфель принесёшь…

— Ну Аааалекс!.. Ну, и фиг с тобой. Сама найду. Катьку Славину попрошу — она скинет. А насчёт девчонок я серьёзно… — она мгновенно меняет голос на более противный и писклявый. — Ой, какой он растакой! А он правда твой брат? А познакомишь? А у него есть девушка? Рррр… Достали!..

Подавляю усмешку, ободрительно пожимаю её костлявое плечико.

— Тяжёл крест твой, сестра… Скажи им, моё сердце занято.

— Правда?! — Ляля бьёт по тормозам и по-прокурорски на меня смотрит. — Кем?

— Тобой! — ржу я, немного прифигев от такого напора.

Лялька отстаёт. Нагоняет чуть позже.

— А кстати!.. — У неё в руках каким-то чудом опять возникают семечки. — Говорят, тебя какая-то курица тупоголовая отшила?

— Что?!. Кто?!

Всё никак не привыкну, что моя младшая сестрёнка, походу, резко повзрослела.

— Ну, ты вроде как сам признался. Это рили?

— Ну отшила, и чего. Мне вообще пофик.

— Да лаадно! Она совсем дура? Слепая или тупая?

— Да не слепая, не тупая, просто не захотела общаться.

— Я ж говорю, дура! Братишка, да ты забей, — она вдруг оббегает меня и, резко прибив к себе, принимается бурно, явно переигрывая, успокаивать. — Приезжай к нам в гимназию, за мной зайди, там на части тебя разорвут, вот увидишь!

— Вот уж спасибо! — почти рыдаю я.

Глава 4

*Он*

Воскресенье. Вечер. Холод по спине от остывшего пота. Запах жжёной травы. Сумерки.

Я шагаю по родному Н-ску, уже без велика, уставший с дороги, но окрылённый. У дома напарываюсь на Натали, что ещё издали газует с предъявой:

— Ага, Свирид! Иди-ка сюда, родной.

— Да иду уже, я ж здесь живу кагбэ.

Подхожу ближе, различаю выражение Натахиного лица. Не предвещает ничего хорошего.

— Привет, Алекс, как раз хотела тебя выловить…

— Да ну, Петровна, давай не сейчас. Автографы, фото — всё позже. Мне нужен душ.

Обычно Натали, как только напарывается на мою звёздность, сразу переходит на ультразвук, но тут, походу, серьёзно злая…

— Ещё раз впутаешь Севастьянова в свои патаскунские дела — я не знаю, что я с тобой сделаю...

— Вырубишь с удара? Хук с левой — год в коме?!

Я ожидал чего-то подобного. Натали всегда бесится, когда Сева уделяет больше времени мне, чем ей. И да, по-моему, она им вертит, я б на его месте давно послал… Но я не Сева, и это их дела, я стараюсь не вмешиваться.

— Тебе, блин, смешно?! Мы, так-то, чуть не расстались из-за тебя! Я полдня ревела! Тебе совсем всё равно?!

— Да хорош тебе, Натах! — Я не планировал доводить её до истерик. — Успокойся!

— Хорош?! Успокойся?! Мы едва не разбежались, ты слышишь?! Я же просила тебя, никаких баб! Чтоб даже близко их не было! Если тебе они нужны — иди ищи сам, а его в это дело не втягивай!..

Натали ещё минут семь…сот орёт на меня — я молча обтекаю. Не потому, что считаю себя виноватым — в конце концов, мы с Севой с пятого класса вместе, и я уверен, что это константа, — а потому что в душе я добрый самаритянин и просто решил дать ей выговориться.

Ничего нового о себе я не узнаю. Зато окончательно убеждаюсь, что Сева перед ней прогибается. Оказывается, в пятницу он отпросился у неё якобы с бабулей на даче клубнеплоды корчевать… Пропал, короче, пацан.

Заваливаюсь домой без сил, физических и моральных. Первые оставил на трассе, вторые, вместе с мозгом, высосала Натали. Здороваюсь с батей и ррродственницей. Получаю втык за то, что никого не о чём не предупредил. Плетусь в свою комнату, падаю на диван и…

Хотел бы вырубиться, но одна предательски вторгшаяся в сознание мысль тащит меня к монитору. Плюхаюсь в кресло, врубаю комп.

Преамбула. У меня есть друг, о котором я по сути ничерта не знаю. Он как-то написал мне в ВК, на мою фейковую страничку с аватаркой в виде прицела. Этот профиль я состряпал в пятнадцать лет, когда сильно увлёкся музыкой и спешил опробовать на абсолютно ничего плохого мне не сделавших личностях всю грандиозную мощь своего таланта. На страничку я скидывал сляпанные на коленке аранжировки к собственным будущим супер-мега-хитам, а также всякий хлам, вроде ударивших мне в голову, рифмованных, или не сильно, мыслей.