Узкий лаз, вход в который открыт был у самого теплого дна огромной лавовой трещины, вел в еще более узкий проход, стремительно расширявшийся. Оттуда распахивалось скрытое непроницаемой тьмой пространство. Ди, быстро просканировав этот маленький мир, надежно скрытый от постороннего глаза, и не найдя поводов для опасений, вызвала маленький огненный шар. Соскользнув с невидимых глазу пальцев, светивший оранжевым светом малыш медленно поднимался к потолку грота. Боевой вариант освещения: в случае необходимости он мог полыхнуть яркой вспышкой на мгновение ослепляя противника. Судя по медленно выдвигающимся теням стен – открывшееся им пространство было огромно. Метров двести квадратных, не меньше. В подбрюшье активного очень вулкана, в зоне почти непрекращающихся землетрясений…

Это было действительно “кое-что”. Еще не успевшей отвлечься от “чисто научного интереса” Венди быстро стало понятно: найденный Гуло величественный грот был рукотворным. Правильность форм, гладкость стен, подпирающих низкий гладкий потолок. Да и само его нахождение здесь, у Толбачика, было нормально и даже логично лишь для повести в жанре любовной фантастики. Как интересно…

Тянуло их на пещеры, однако. Начиная с Гурзуфа. И в сознание девушки впервые закралась ничем пока не подтвержденная догадка о связи всех преступлений, расследуемых их отделом все последнее полугодие. Почему? Интуиция, если хотите. А может, – ей это шептал опыт службы в рядах Инквизиции? Разве, что дело наследников клана Бурэ стояло особняком.

Что-то незримое объединяло все эти преступные события и эпизоды в логичное общее. Тонкая, но нерушимая нить. Явная тяга преступников к разным пещерам и гротам, общие мелкие черты ритуалов, и обилие крови. С самых первых шагов ее было много. И кровь изгнанного Эвринома, все последующие убийства, буквально утопающие в крови жертв. Даже рана Ладона: Ди всегда будет помнить залитую алыми пятнами гостиную Урусовых. Мелочи, складывавшиеся в размытый пока силуэт. Как картина из тонких песчинок. А главное: ни одно преступление не было ими раскрыто. Зачищены мелкие исполнители, пешки. А настоящие, главные фигуры на этой доске еще не вступали в игру.

Второй маленький файер полетел низко над полом пещеры, позволяя им рассмотреть все новые детали.

Огромный постамент в центре пещеры определенно был алтарем. Обычно подобные сооружения буквально “фонили” следами страданий. Этот же – девственно-чист. Эмоциональная стерильность уровня магической операционной. Такое было возможно в одном только случае: их находка еще никогда не использовалась по назначению.

Вдоль стен выступали странные прямоугольные сооружения, похожие на саркофаги. Массивные плоские глыбы, их накрывающие, играли роль крышек. Обычными, физическими силами иных сдвинуть такие махины было нельзя. Да и не безопасно: наверняка на них были наложены простейшие охранные заклинания. Из тех, что не оставляют следов, но работают в любых условиях.

Поразмышляв несколько долгих минут, Ди потянулась к напарнику за советом: “Я могу попытаться переместить предмет коротким отрезочным телепортом. Подстрахуешь?” Это была работа невероятного уровня порталистики. Все равно, что перемещать по столу чашку с помощью реактивного двигателя. Но оно того стоило, а Лер никогда еще не отказывался от рискованных экспериментов.

“Я бы, наверное, сделал четыре опорные точки на углах, с равными данными перемещения. Тогда много проще построить точные отрезки, это уже элементарная геометрия. Погрешности минимальны и конструкция по устойчивее.” – Он всегда давал исключительно дельные и выверенные советы.

“Крышка” этого “сундука” была практически правильной формы. Венди благодарно улыбнулась в ответ, осторожно погладив плечо напряженного Лера. Они все еще были невидимы, но чувствовали друг друга, словно самих себя. Как обычно.

Лежа в роскошнейшей ванне, закрыв глаза и положив голову на мраморный подголовник, стажер-Инквизитор Людмила настраивалась на работу. Ловила тонкие потоки энергий воды, оборачивая их вокруг себя как полотенце. Камчатская вода была особенной. Горячие недра земли насыщали ее этой самой энергией очень активно. Еще немного, и молодая почти-что-русалка сможет выйти в магическое подпространство коварных Сумерек в настоящей энергетической броне, как опытный воин.

А пока водные силы подпитывали ее, Люся планировала. Ну кудаже без плана, особенно в таком деликатном деле как дети? Чужие дети. Своих деток у Люси не будет, она это знала доподлинно.

Законы земной физиологии нет-нет да и задевали иных. Редко, в случаях вопиющего противотока магических потоков и уровней. Как у ее родителей, например.

Оттого и училась Людмила на одном из самых опасных для девушек факультетов, и будучи смертной, служила теперь в Инквизиции. Илья знал это, и отступать отказался. Глупый, трепетный мальчик. Когда-нибудь в его жизни наступит момент трудного выбора между потомством и Люсей. А пока они жили сегодняшним днем, наслаждались минутами близости и не думали о неприятностях, что им грозили, зачем?

Дети застрявшие в Сумерках были ей очень близки. Тоже сироты, преданные родителями. Людмила знала и помнила это тяжкое ощущение несправедливости бренного мира. Когда родители предательски умирают, а ты остаешься один на один с остальными.

Детки эти были могущественны, невероятно талантливы, бессмертны и бесконечно одиноки. Ничего нового.

Что может заставить их перешагнуть рамки реальности и вернуться? Ее уверения в невозможности долгого пребывания там? Они будут только смеяться. Не одну непреложную истину бытия этого мира эти двое несчастных попрали играючи.