Его голова нервно задергалась и закачалась на кривой шее.

— Ублюдок, — не переставая бормотал он, — ублюдок… — И его голос утих. Ребекка остановилась.

— Вы знаете, кто совершил эту ужасную вещь? — спросила она, кивнув на другую сторону моста.

— О да, — он начал напевать. — О да, о да, о да!

— Кто?

Молодой человек подмигнул.

— Вам следует знать. Вам лучше знать. Ребекка машинально поглаживала шею.

— Лорд Рутвен? Вы его имеете в виду? Лорда Рутвена?

Молодой человек захихикал своим мыслям, затем остановился, и его лицо исказилось гримасой ненависти. Ребекка стала сопротивляться и попыталась освободиться.

— Оставьте меня в покое, — велела она, отступая.

Он повел своей кривой шеей.

— Я уверен, что он хотел бы видеть вас еще.

— Кто?

— Вы знаете.

— Я не знаю. Нет. Это невозможно. Он снова взял Ребекку за руку и пристально вгляделся в ее лицо.

— Черт побери, — прошептал он. — Черт побери, как вы великолепны. Великолепнее всех, которых я когда-либо посылал.

Он потянул ее по мосту.

— Ну же, ну же, не сопротивляйтесь, а то на вашей нежной коже останутся синяки.

Ребекка в оцепенении следовала за ним.

— Лорд Рутвен, — прошептала она, — кто он? Молодой человек закудахтал.

— Вы меня удивляете, такая образованная девушка!..

— Что вы имеете в виду?

— Лучше бы вы не знали, кем был лорд Рутвен.

— Я знаю, что лорд Рутвен был…

— Да? — Он одобрительно усмехнулся.

— Он был персонажем, э…

— Да?

— Небольшого рассказа. Букинист кивнул и захихикал.

— Очень хорошо. И как он назывался? Ребекка сглотнула.

— «Вампир». Но… но это был всего лишь рассказ…

— Правда? Рассказ? Так ли это? — Его рот искривила зловещая ухмылка. — И кто написал его, этот рассказ?

— Его звали Полидори. Он еще раз усмехнулся.

— Какая слава! Какая великая посмертная слава! — Он вплотную приблизил к Ребекке лицо, обдав ее едким запахом. — И этот Полидори, — прошептал он, — кем он был?

— Личным врачом…

— Ну? Ну?

— Байрона. Лорда Байрона. Он медленно кивнул.

— Он, должно быть, знал, о чем писал, как вы думаете? — Он взял ее за подбородок. — Во всяком случае, так думала ваша мать.

Ребекка пристально посмотрела на него.

— Моя мать? — прошептала она. Букинист притянул ее за руку так сильно, что она чуть не упала.

— Да, ваша мать, конечно же, ваша мать. Пойдемте, — он бормотал, — какая же вы дура, пойдемте.

Ребекка снова стала сопротивляться, и ей удалось вырваться. Она побежала.

— Куда вы? — кричал он вслед.

Ребекка не отвечала, но смех этого странного человека преследовал ее даже на мосту. Вокруг не было ничего, кроме машин и бессмысленных зевак. Она поймала такси.

— Вам куда? — спросил водитель. Она сглотнула. Ничего не приходило на ум, и вдруг ее осенило.

— Мэйфейр, — прошептала она, забираясь в машину. — Фейрфакс-стрит, тринадцать.

Такси тронулось. Ребекка сидела, обхватив плечи руками, чтобы унять дрожь.

— Никогда не стоит подходить к вампиру слишком близко.

Это был все тот же сладкий голос, который Ребекка слышала в склепе. Она пошла бы на что угодно, лишь бы услышать его вновь. Теперь она поняла, что значит слушать пение сирен.

— Вы, несомненно, знаете об этом. И все же вы здесь. — Голос замер на мгновение. — Я ожидал и боялся этого.

Ребекка пересекла комнату. Бледная рука появилась из тьмы:

— Прошу вас, садитесь.

— Нельзя ли включить свет?

— Ах да, я забыл, вы не можете видеть в темноте.

Ребекка указала на шторы, за которыми был слышен уличный шум Лондона.

— Можно раздвинуть их?

— Нет, ибо сюда может ворваться зима.

Ребекка наблюдала, как он встал и, хромая, пересек комнату.

— В Англии зима заканчивается в июне и начинается в июле. Вы должны простить меня. Сам вид ее мне невыносим. Я был создан, чтобы наслаждаться солнечными лучами.

Вспыхнула спичка, и Ребекка со спины узнала человека, которого видела этой ночью на набережной.

Мерцающий золотистый свет заполнил комнату. Склонившаяся фигура колдовала над пламенем.