— Что?

— Цепи демонов звенят, когда они идут против приказа, Мечеслав.

Мне, наверное, показалось, но в этих словах будто вспыхнули отголоски какого-то колдовства. Но как бы там ни было, взгляд вампира изменился. Не опустел, как можно было бы предположить, а наоборот — будто наполнился внутренним светом, образами и чувствами, скрытыми в этом мерцании.

Мечеслав опустился рядом с моей кроватью на одно колено и, склонив голову, протянул мне кружку кофе.

Однако, я, мягко говоря, удивляюсь вашим поворотам, товарищи! Это вот как раз та ситуация, когда «а что, так можно было?», потому что ну серьезно, я всего лишь сказала ему какую-то странную… Что это вообще? Пословица? Заклинание? Пароль? Стоп-слово?

— Даже знать не хочу, как вы к этому пришли, — постановила я, но кружку быстренько отобрала.

Ну, хоть ума хватило не пытаться выпить все, пока упырь не очухался и не забрал свое могучее зелье обратно. А то горячее ведь!

Мечеслав поднял голову с первым моим глотком. И неожиданно оперся на край кровати локтями, уложив подбородок на сложенные лодочкой ладони. Я даже замерла на секунду, чуть не поперхнувшись — этот мужчина ни разу не производил впечатления существа, способного хотя бы попытаться сделать умилительный вид. Такое поведение скорее характерно КириллКирилычу, в недобрый час не будь помянут. И тут вдруг на тебе, гордый вампир и вот такое.

Хотя, по-моему, этим утром уже не стоило бы удивляться, даже если бы из прикроватной тумбочки сейчас запел Тэй. Похабные частушки.

— И как это происходит? — все так же изображая из себя няшеньку, поинтересовался этот упырь.

Няшенька из него, откровенно, получалась стремная. Может, в этом и был смысл?

— Что именно? — прихлебывая кофе, уточнила я.

— Ваше общение, — Мечеслав клыкасто улыбнулся. — Вы… разговариваете? Ты слышишь ее мысленно?

Какой умный кровосос! Я едва не хохотнула вслух — это вам не всякие собаки, которые на полном серьезе думали, что я до сих пор и вправду мужика голого не видела. Ну, или, по крайней мере, не щупала.

«Расскажи ему».

Ой, да надо же, мне разрешили кому-то рассказать, вместо того, чтобы наорать, что разбалтываю каждому встречному! Уж и не думала, что доживу до такого!

— Это… — я задумалась, глядя в кружку, где как-то грустно заканчивался кофе. — Я слышу ее в своей голове, да. Но чтобы она меня слышала, мне нужно говорить вслух.

— Это выражается только в голосе, или у нее есть другие контакты с внешним миром? Я имею в виду, она способна видеть твоими глазами? Чувствовать через твое тело?

Опа, а насчет «чувствовать через мое тело» мы как-то и не разбирались. Даже в том плане… Вот, к примеру, возьмем боль. Когда мне больно, ощущает ли она хоть что-то, и если да, то больно ли ей тоже, или она просто осознает что-то вроде «телу в котором я нахожусь на данный момент больно»?

Но спрашивать это прямо при упыре, заинтересованно глядящем на меня в ожидании ответа, я как-то не особо хотела.

— Она имеет связь с внешним миром через меня, да, — после небольшой заминки откликнулась я.

И отхлебнула еще кофе с видом «это все, что тебе нужно знать».

— И… — его глаза на миг блеснули красным: — Она сказала тебе меня поцеловать тогда?

— Да уж не я сама так решила, — я фыркнула, посмотрев на вампира с долей снисходительности. — Мне ты вообще не нравишься, чтоб ты знал.

— Какое горе, — театрально всплеснул руками Мечеслав. — Как мне это теперь пережить! — и тут же посмотрел очень серьезно, сев на корточках ровно: — Варнава, ты знаешь, как освободиться? Как мне тебя вернуть?

«Надо же, он таки снизошел, чтобы обратиться ко мне напрямую, — хмыкнула ведьма. — Можешь с уверенностью ответить ему “никак”. Он не способен меня вернуть, для этого мне нужна ты».

Я вздохнула. Допила кофе и с наглостью бессмертного существа протянула ему пустую кружку обратно.

— Ты не сможешь ее вернуть. Не в одиночку, не без меня.

На первой фразе в его глазах лишь на миг, но блеснуло отчаянье. Легкий проблеск, удар сердца, но Варнаве отчего-то увиденное очень понравилось.

Однако, интересные у них взаимоотношения.

— Как мне тебе помочь?

Вампир выглядел очень серьезно, и вот это понравилось уже мне. Легкость, с которой он ради выполнения желаемого принял тот факт, что сам в этом деле фактически ничего не значит. Ни тебе «да что вы говорите, я на многое способен», ни тебе «какой-то человек не может быть способен на большее, чем я». Отчего-то именно такой реакции я ожидала от него, но кардинально ошиблась. И это была весьма… не то, чтобы приятная, но положительная ошибка.