— Бандиты вернутся, сказал он.

— Я слышал. Сын Томпсонов видел, как они уезжали из города, кажется один из них был ранен.

— Я думаю, что ранил Эда Майна, — сказал Дан.

Симпсон внимательно посмотрел на него.

— Это война не для одиночки. Весь город должен подняться на твою защиту, иначе никто больше не захочет быть шерифом здесь.

Дан Скотт криво усмехнулся.

— Пока что, я сам еще на ногах.

— Как долго? — спросил доктор и вышел, когда в комнату вошла Лори с подносом. Она поставила его на стол и Дан увидел на нем яичницу с ветчиной для себя и дымящийся бульон для Хоррика. Лори сказала:

— Я должна его покормить.

Дан пожал плечами и начал есть. Лори посадила Тома и с трудом начала вливать бульон в его рот. Дан молча закончил завтрак, увидев его кружку пустой, Лари спросила:

— Еще кофе?

— Да.

Он снова замолчал. Один раз он поднял голову и хотел что-то сказать, но передумал. Вид Лори подсказывал ему, что она была расстроена тем, что он снова хотел заняться своей работой, оставив ее одну.

Дан встал, стряхнул крошки с рубашки и вытер рот салфеткой, которую она положила возле его тарелки. Подтянув кобуру, он сказал:

— Я должен идти.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Нет. Бандиты вернуться, может не сегодня, но скоро. Эду Майну не терпится довести дело до конца.

Лори не сказала больше ни слова. Дан снял с вешалки шляпу и одел ее на голову. Он несколько мгновений смотрел на залитую солнцем улицу, потом сказал:

— Если сможешь, переведи его на нашу кровать. Он должен удобно лежать со своей простреленной грудью. Ты ложись на кушетку, а я останусь на ночь в конторе.

— Как хочешь, Дан, — сказала она, повернув голову, ее взгляд торжествовал. — Я слышала, что сказал доктор Симпсон. Это не только твое дело. В городе полно мужчин, которые должны тебе помочь.

— Они помогут тогда, когда захотят, — сказал Дан, вышел на крыльцо и пошел через двор, стараясь, как можно меньше хромать.

Когда он подошел к салуну, то почувствовал, как сквозь повязку на ноге, засочилась кровь. Он пошел дальше, чувствуя, что люди издалека наблюдают за ним.

Его ждала новая схватка и он должен был быть к ней готов. На этот раз он не мог рассчитывать на помощь, которую ему оказал Том Хоррик. Дан думал о том здоровяке. Прошлой ночью он был слишком самоуверенным, и казалось, не сомневался в успехе задуманного ими дела. А Дан ввязался в схватку, которая была не меньшим делом для любого из горожан, чем для него самого.

Дана поразило то, что ему помог странник, которому казалось вообще не было дела ни до чего, творящегося в городе. Он вошел в свою контору, Копперфильд поднял на него свои заспанные глаза, Тренч сидел возле стены и также посмотрел на Дана.

Раф Копперфильд выглядел удивленным.

— Дьявол, Дан, мы не ожидали, что ты так быстро встанешь на ноги после вчерашней ночи. Я могу покараулить сегодня. Бад сам откроет лавку.

— Не надо, Раф. Я в порядке. Вы итак много сделали, за что я вам признателен.

— Мы просто сидели здесь с оружием в руках. Это было не трудно.

— Этого достаточно.

Дан медленно прошел через комнату и сел на стул за столом, который освободил Копперфильд. Раф махнул в сторону камеры и сказал:

— Это Пит О'Мара. Его кузен уехал с Эдом Майном. Он говорит, что они вернутся. Майн для того, чтобы отомстить за младшего брата, а Бен О'Мара, чтобы освободить его.

Дан кивнул не очень удивленный этой информацией. Его предостерегали о том, что Майн появился в окрестностях города и он сам кое-что знал о нем. Он со своими людьми занимался разбоем и прибирал к рукам все, что мог. Наверное, Эда Майна разыскивали в Рио, и он решил поискать другое место для разбоя. Он поехал на север в надежде, что его здесь плохо знают ион сможет найти более прибыльное дело для себя и своих компаньонов. Дана смущало то, что бандиты приехали в город, предварительно не разведав обстановку в нем.

Дан сказал:

— Спасибо, Раф, ты можешь идти.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке?

— Я прекрасно себя чувствую.

Раф с Тренчем вышли на крыльцо. Раф направился к лавке, намереваясь заняться своим делом после этого дежурства. Внутри конторы он чувствовал себя в безопасности за толстыми стенами, с винтовкой в руках и висевшим на стене револьвером.

Он никогда не носил оружия, решив еще много лет назад, что человеку с оружием легче сыскать неприятности. Подходя к лавке Раф думал о том, что симпатизировал Дану Скотту, человеку, бесстрашно вступившему в схватку прошлой ночью, и которого еще ждали неприятности. Его чувства не шли дальше простой симпатии и в то же время, считал Дана дураком.

Сам он лишь охранял раненого заключенного, запертого в камере. Раф не гордился этим, но знал, что этого достаточно, чтобы о нем заговорили, и возможно будут говорить больше, чем он сделал на самом деле.

Раф Копперфильд был доволен собой, он чувствовал, что восстановил утраченное к себе уважение после того, как он вступился за Кола Уинтера.

Время медленно тянулось для Дана Скотта. Ему не нравилось сидеть в мрачной конторе с заключенным, Питом О'Мара в качестве единственной компании.