– Я могла бы быть очень популярной актрисой, меня ведь даже в Щуку взяли. Кабы не твой папашка, будь он неладен, я сейчас бы снималась в этих дурацких сериалах, а не смотрела бы их в этой убогой дыре! – Альбина знала, что лучше успеть убежать на улицу, пока ее действительно красивая мать не перешла на визг и не стала швыряться тяжелыми предметами: синяк и ссадина на спине от прилетевшего будильника еще не зажили.

В общем, ощущения от солнечных ожогов мгновенно перенесли Альбину в тяжелое прошлое, ей даже показалось, что потянуло перегаром, нос мгновенно забило пылью, хотя за спиной тихо шумело море, бассейн источал прохладу, воздух был свеж, пели птицы, а ее бунгало на две недели стоило как годовая зарплата небольшой бригады рабочих из их городка.

– Никогда больше, суки! Никогда я не вернусь туда, даже не ждите. Вы еще пальцем будете тыкать в телевизор и гордиться тем, что со мной в одном городе жили, – Альбина с досадой пнула предавший ее шезлонг, больно ударившись пальцем, села в мягкое кресло в тени у самого бассейна и раздраженно взяла в руки телефон.

– Фотосессия будет не со мной, отснимем тут красоту всякую, вон хоть мое бунгало. Так даже лучше, пусть на этом месте они увидят не меня, а себя вообразят, ведь это им «положено счастье». Поэтому и предложим им картинку счастья, пусть себя туда и вставляют. Фотографа не отменяй, пусть приезжает завтра, – быстро надиктовала она сообщение Карине.

Конец ознакомительного фрагмента.