Раздались крики, свист, смех, но когда вопрос был поставлен на голосование, то более двух третей членов кооператива проголосовали за то, чтобы впервые с 1911 года бойкотировать пикник.

После собрания Уилл подошел к Ники.

— Должен признаться, что я предлагал это пять или шесть лет назад, когда мы были в тисках цен, но поднялся такой вой, что у меня не было никакой надежды протолкнуть это дело. Может быть, это происходит потому, что ты так здорово выглядишь, когда выступаешь, что люди выслушивают от тебя то, что они не стали бы слушать из уст другого человека. Как бы там ни было, я счастлив, что уступил тебе свое место.

Ники привыкла к лести Уилла. Он использовал каждую возможность, чтобы сказать ей, как она привлекательна, и это было чудесно. Но, отпустив комплимент, он обычно вскакивал в свой «пикап» и ехал куда-нибудь выпить или проводил вечер с кем-нибудь из членов своего клуба поклонниц.

— Знаешь, Уилл, — сказала она, — мне хотелось бы, чтобы ты не был так доволен моими речами. Мне нужно, чтобы ты поговорил о привозном табаке. Пришло время делать следующие шаги, а не только собирать петиции и отправлять их в Вашингтон. В конце концов, у промышленников целая армия лоббистов в Вашингтоне.

— Это факт, — согласился Уилл. — Мы не можем себе позволить купить такую армию.

— Может быть, и нет, — сказала Ники, — но мы не можем ее игнорировать, если хотим сохранить наши фермы. Уилл с минуту изучал Ники.

— И откуда мы возьмем сотрудников? Ты собираешься создать офис? — спросил он дразнящим тоном.

— Нет. Я просто поняла, что надо найти способ донести наши соображения до каждого, а не только до тех, кто рядом с нами. Табачные компании могут позволить себе заплатить за любую поддержку. Мы должны найти способ сделать это бесплатно…

Уилл покачал головой.

— Ты думаешь, что сможешь завоевать людей просто разговорами? Людей, которые ничего не знают о земледелии и не интересуются им?

— Мы можем по крайней мере попытаться привлечь их внимание. Знаешь, Уилл, когда я приехала сюда жить, больше всего меня поразило то, как люди Виллоу Кросс помогают себе сами, они не ждут, пока кто-нибудь другой решит их проблемы. Именно это мы и должны сейчас сделать. Признать тот факт, что результат борьбы в наших руках, и сделать все возможное, чтобы победить. Я хочу предпринять следующий шаг — и мне нужна твоя помощь. Как ты?

Он медленно кивнул.

— Как скажешь, прелестная леди, — ответил он, затем пожелал ей спокойной ночи и умчался на своем «пикапе».

Через две недели Уилл собрал членов кооператива на специальный митинг. Были приглашены журналист из «Дейли сигнал» и представитель местной телевизионной студии, мэр и конгрессмен, который представлял избирательный округ в Вашингтоне. Это была идея Ники пригласить конгрессмена.

— Даже если он не придет, — сказала она, — мы можем поставить его в известность о том, что в Виллоу Кросс происходит нечто, о чем ему следует знать.

Устроить митинг тоже было идеей Ники. После того как Уилл открыл митинг, спев песню «Фермер Браун», она произнесла речь о том, как выращивается иностранный табак, об условиях, похожих на рабство, которые существуют на плантациях Африки и Южной Америки.

Нечестно, — сказала она, — со стороны американских промышленников эксплуатировать людей других стран. Бесчеловечно извлекать выгоду из их страданий. Будет несправедливо позволить им разорить в погоне за наживой американских фермеров.

Как Ники и надеялась, сообщение о митинге появилось на первой странице «Сигнала». Выдержки из ее речи, так же как и песня Уилла, передавались несколько раз в телевизионных новостях.

Убедив Уилла, что они на правильном пути, Ники организовала такой же митинг в соседнем районе. Вскоре они совершили несколько поездок по всему штату. То ли из-за красоты Ники, то ли из-за таланта Уилла — телевизионные камеры следовали за ними по пятам. Сообщения об их кампании начали появляться в газетах и других штатов.

Пока Уилл и Ники боролись против угрозы иностранного табака, появилась еще одна угроза: отмена программы поддержки цен.

— Промышленники позволяют Конгрессу делать для них грязную работу, — сказал Уилл, найдя на кухонном столе Ники газету со статьей. Разве этого никто не видит? Неужели никого не волнует, что это может погубить тысячи фермеров?

— Мы заставим их подумать об этом, Уилл, — сказала Ники. Мы должны поехать в Вашингтон.

— Ты должна поехать.

— Но ты знаешь о земледелии больше, чем я.