Генерал-майор Иван Григорьевич Бурцов, один из отличнейших сподвижников графа Паскевича-Эриванского в славную Турецкую войну 1828 и 1829 годов, – происходил из дворян Рязанской губернии и родился в 1794 году. В великий Двенадцатый год, когда Россия ополчалась поголовно, 16-летний Бурцов поспешил встать в ряды защитников Веры, Царя и Отчизны и 30-го июля вступил в военную службу прапорщиком по Армии. 6-го февраля следующего года он определен в Свиту Его Императорскаго Величества по квартирмейстерской части, – что ныне Генеральный Штаб.

Вскоре за тем Бурцов поступил в так называвшуюся Польскую армию генерала Бенигсена, в корпус графа Толстого. Во время обложения Дрездена, он с честию участвовал в делах с французскими войсками: 8-го октября при самом городе, 10-го – при Доне, 16-го – при занятии высоты у дер. Кайтице и 17-го – при дер. Плауен. В следующем году Бурцов находился в разных делах под Гамбургом: 28-го января – на острове Вильгельмсбурге, 5-го февраля – при вторичном нападении на этот остров, 23-го марта – при дер. Авере, 15-го апреля – при дер. Майбурге, за что награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом. Отличные способности, вообще выказанные Бурцовым в эту памятную войну, обратили на него особенное внимание начальства и 1-го августа 1814 года он переведен в Гвардейский Генеральный Штаб.

По возвращении в Отечество, Бурцов быстро подвигался по службе: 6-го марта 1816 года, он произведен в подпоручики, 12-го августа следующего года – в поручики, а 30-го августа 1818 года – в штабс-капитаны.

12-го марта следующего года Иван Григорьевич переведен в л. – гв. Московский полк, с назначением адъютантом к генерал-майору Киселеву, – ныне граф, генерал-адъютант, генерал от кавалерии и наш полномочный посол при Императоре Французов. 10-го декабря того же года он произведен в капитаны, а в следующем году Всемилостивейше пожалован кавалером ордена Св. Анны 2-й степени.

Один 1821 год прошел для Бурцова без особенных знаков внимания начальства к его полезной службе. Но в 1822 году, он, 7-го марта, был назначен состоять по особым поручениям при генерале Киселеве, по званию начальника главного штаба 2-й армии, – а 28-го июля произведен в полковники, с переводом, по прежнему, в Свиту Его Императорскаго Величества по квартирмейстерской части. В 1823 году, во время Высочайшего смотра 2-й армии, Иван Григорьевич награжден алмазными знаками ордена Св. Анны 2-й степени и «за отлично-усердную и ревностную службу», Всемилостивейше пожалован в вечное и потомственное владение 3426 дес. земли в Бесарабии; 19-го марта 1824 года он назначен командиром бывшего Уфимского пехотного полка.

8-го апреля 1826 года Бурцов переведен в Колыванский, 29-го января 1827 – в Тифлисский, а 17-го ноября того же года – в Мингрельский пехотные полки.

Исчислив, таким образом, переходы и повышения Ивана Григорьевича по службе, перейдем теперь к последнему, самому блистательному его поприщу.

В это время Отдельный Кавказский Корпус, только что разгромивший персов, начинал новый беспрерывный ряд побед, невероятных, почти баснословных подвигов, возможных, может быть, только Русским войскам, – побед, которые быстро потрясли могущество султанов в колыбели их державы. Бурцов, взысканный вниманием доблестного вождя Николая, с честию участвовал в славных кампаниях 1828 и 1829 годов, пока не запечатлел долг Отчизне смертельною раною.

В начале войны Иван Григорьевич состоял в свите Главнокомандовавшего. По переходе за границу, 14-го июня, действовавший корпус прямо следовал от Гимров к знаменитому Карсу. 19-го числа, из сел. Азаткева, граф Эриванский предпринял сделать усиленное обозрение. Едва только наши войска, в боевом порядке, показались на последних высотах, склоняющихся к крепости, как многочисленная конница выступила из нее и стремительно бросилась на передовые казачьи полки. Усматривая возможность дать полевое сражение, Паскевич предположил отвлечь турок сколь возможно далее от крепости, для чего и приказал казакам постепенно очищать фронт позиции, склоняясь к правому флангу. Уверенный в успехе, неприятель понесся за казаками, а в это мгновение главнокомандовавшим послан был исправлявший должность начальника Главнаго Штаба, генерал-майор барон Остен Сакен, с Сводным уланским полком, линейными казаками, татарским ополчением и двумя казачьими орудиями, отрезать турок от крепости. Стройность и быстрота этой атаки, произведенной под огнем Карса, во фланг неприятеля, смяла его и причинило жестокое поражение. Между тем, 8-й пионерный баталион, с 4-мя орудиями казачьей линейной артиллерии, под начальством Бурцова, послан был для поддержания кавалерии: приняв влево, ближе к крепости, и резвым шагом овладев высотою, в 200 саженях лежащею от нее, этот отряд ружейным огнем и батарею бил вслед бежавшего в город неприятеля. Таким движением туркам нанесен значительный вред: все поле было усеено их трупами, и до 20 человек храбрейших наездников, в числе которых несколько чиновников, захвачено в плен.

Вслед за тем, началась осада Карса и Иван Григорьевич, по недостатку инженерных штаб-офицеров, назначен был начальником траншей, трудность работ в которых превосходила всякое ожидание. Почва земли, повсюду каменистая и утесистая, и неимение леса для вязки фашин и туров, представляли чрезвычайные препятствия. Но неусыпная деетельность начальников, – говорит современное официальное известие, – и примерное усердие нижних чинов – все преодолели. Высокоторжественный день 25-го июня Паскевич хотел ознаменовать штурмом, но 23-го – Русские знамена уже развевались над знаменитою крепостью.

Штурм крепости Карс в 1828 году.

В этот день граф Эриванский, признав необходимым, для продолжения осадных работ, овладеть укрепленным неприятельским лагерем, находившимся на высоте, господствующей над городом, приказал занять его. Храбрые войска наши бросились на штыки и вытеснили превосходного числом неприятеля, с отчаянием защищавшагося. Турки засели в домах форштадта, где произошло столь великое убийство, что одна улица была совершенно завалена грудами трупов.