— Я все сделаю, Повелитель. Моя жизнь и без того принадлежит тебе, не гневись, я не заслужил этого.

Тень засмеялась.

— Трусливая мышь, ты трясешься, как придорожный лопух на ветру. Иди и выполняй.

Колдун осторожно поднял голову.

— А заклинание? Без заклинания, эта паучиха не уползет дальше печной трубы.

Складки одежды призрака окутались чернотой. Огоньки, разбросанные колдуном, начали потухать один за другим, погружая пещеру во мрак.

— Не беспокойся, Факх Аль-Гору, я уже наложил заклинание в каплю силы. Тебе не придется пыхтеть над сложной формулой, вычислять путь в магическом лабиринте. Я все сделал сам. Иди.

Последний мерцающий огонек, застывший над призраком, отчаянно вспыхнул, и погас.

Ступеньки наверх тянулись бесконечной пыткой. Колдун покрылся потом. Он тяжело переступал ногами и проклинал эту лестницу, этот день и черный призрак в глубине пещеры. Дверь, окованная железом, с трудом поддалась, распахнулась, и в глаза ударило солнце.

Факх зажмурился. Вдалеке, над горами парил кречет. Колдун прищурился и застыл, наблюдая за птицей. Мерзкий призрак обманул. Или наоборот — не дал себя обмануть. Догадался. Как еще не убил.

Хитер. Но он, Факх Аль-Гору, хитрей. Пусть он не узнал ключа к таинственным заклинаниям Иль-Яфи, но подсаженная в паучиху ловушка распознает секрет. И тогда, прощай, тень, сходи с ума, бейся об стены, трясись от бессилия, умирай по капле, пока окончательно не сгниешь в глубине пустоши.

Глава первая

Столики уличного кафе, где сидели две девушки, были заняты. По соседству с ними шумела компания молодых людей.

— Лиз, скушай еще пироженку, и все пройдет. Похудение — процесс долгий, требующий сил, напряжения. Подкрепись перед стартом. Обдумай, покумекай, а вдруг пройдет?

— А если я не хочу, чтобы проходило?

— Нее, ты серьезно? Ты собралась худеть?

— А ты повелась? — Лиза, подруга Янки насмешливо засмеялась.

Несмотря на полноту, ее можно было назвать очень хорошенькой. Голубоглазая, с приятными чертами лица и развитыми формами — мало, кто поверит, что ей семнадцать. Каждое движение — повороты головы, плеч, приятный низкий голос, говорили об одном: я — взрослая. И даже длинное платье не столько скрывало ее полноту, сколько придавало элегантность.

— Ох, Янка, наивная ты еще.

Янка скривилась и отвернулась.

— Пойдем уже, — тут же сказала она, заметив взгляды взрослых парней с соседнего столика.

Проспект горел огнями, по широким тротуарам прогуливались прохожие. Неподалеку, из окон студенческого общежития доносилась музыка. Девчонки свернули во дворик, где они припарковали машину. Светло-зеленый Nissan Juke приветливо отозвался мигающими фарами.

— Держи, — Лиза подкинула ключи подруге, а сама села на переднее пассажирское сидение. Вечерний проспект был относительно свободным. Янка вырулила из чужого дворика и уверенно повела машину. Лиза уткнулась в экран планшета — она доверяла подруге. Причем, больше, чем себе: после двух попыток профессиональных инструкторов, нанятых ее отцом обучить вождению, девчонка сама себе поставила диагноз — водительский кретинизм.

Чего нельзя было сказать о Янке. Те, кто ее знал, говорили, что она родилась с педалью акселератора под розовой пяточкой. Но в отличие от Лизиного папы — успешного бизнесмена, ее отец не мог позволить себе такую покупку для дочери. Может быть, когда-нибудь.

— Плюха опять троллит Волошину.

— Что пишет?

— Волоха — дура, тупица, стопудово завалит ЕГЭ, помашет ручкой школе и вместо института пойдет устраиваться продавщицей в ларек.

— Козел.

— Ты думаешь, это кто-то из наших? Мне кажется, из палаллельки.

— А почему ты решила, что это козел? Может, коза.

— Не удивлюсь.

Лиза, вдруг что-то вспомнив, быстро убрала в сумку планшет, вытащила ватный диск, крем и зеркальце. Янка ухмыльнулась. Отец подруги — добрый, заботливый, щедрый, не выносил накрашенные глаза своей дочери. Машину — можно, вечерние прогулки до одиннадцати — пожалуйста, новое платье из престижного магазина — нет проблем. А накрашенные реснички — убиться веником, и лучше добровольно.

Впереди замерцал огнями новый массив. Высотки, точно гигантские детские кубики, соревновались между собой пестрыми боками-стенами. Внутри территории — дорожки, выложенные разноцветной плиткой, дворики с игровыми площадками и удобные парковки.

Жилмассив расположился на берегу реки, разделившей сибирский мегаполис на две половинки. Янка подъехала к одной из парковок и аккуратно вкатила жука в междурядье.

— Гляди. Интересные ребята, — легонько толкнула ее Лизка, указывая на двух парней лет шестнадцати-семнадцати, сидевших на лавочке у дома неподалеку.

— И? — Равнодушно отозвалась Янка.

— А зря недооценила, нормальные. Наверное, из тридцать седьмой школы.

— Наверное. Не забудь завтра вовремя встать с утра, сделай милость.