В степь повел на ханов половецких.

У Донца был Игорь, только видит —

Словно тьмой полки его прикрыты,

И воззрел на светлое он Солнце —

Видит: Солнце — что двурогий месяц,

А в рогах был словно угль горящий;

В темном небе звезды просияли;

У людей в глазах позеленело.

«Не добра ждать», — говорят в дружине.

Старики поникли головами:

«Быть убитым нам или плененным!»

Князь же Игорь: «Братья и дружина,

Лучше быть убиту, чем плененну!

Но кому пророчится погибель —

Кто узнает, нам или поганым?

А посядем на коней на борзых

Да посмотрим синего-то Дону!»

Не послушал знаменья он Солнца,

Распалясь взглянуть на Дон великий!

«Преломить копье свое, — он кликнул, —

Вместе с вами, русичи, хочу я

На конце неведомого поля!

Или с вами голову сложити,

Иль испить златым шеломом Дону!»

О Боян, о вещий песнотворец,

Соловей времен давно минувших!

Ах, тебе б певцом быть этой рати!

Лишь скача по мысленному древу,

Возносясь орлом под сизы тучи,

С древней славой новую свивая,

В путь Троянов мчась чрез дол на горы,

Воспевать бы Игореву славу!

То не буря соколов помчала,

То не стаи галчьи побежали

Чрез поля-луга на Дон великий...

Ах, тебе бы петь, о внук Велесов!..

За Сулой-рекою да ржут кони,

Звон звенит во Киеве во стольном,

В Новеграде затрубили трубы,

Веют стяги красные в Путивле...

Поджидает Игорь мила брата;

А пришел и Всеволод, и молвит:

«Игорь, брат, един ты свет мой светлый!

Святославли мы сыны, два брата!

Ты седлай коней своих ретивых,

А мои оседланы уж в Курске!

И мои куряне ль не смышлены!

— Повиты под бранною трубою,

Повзросли под шлемом и кольчугой,

Со конца копья они вскормлёны!

Все пути им сведомы, овраги!

Луки туги, тулы отворёны,

Остры сабли крепко отточёны,

Сами скачут, словно волки в поле,

Алчут чести, а для князя славы!..»

И вступил князь Игорь во злат стремень,

И дружины двинулись за князем.

Солнце путь их тьмою заступало;

Ночь пришла — та взвыла, застонала

И грозою птиц поразбудила.

Свист звериный встал кругом по степи;

Высоко поднявшися по древу,

Черный Див закликал, подавая

Весть на всю незнаемую землю,

На Сулу, на Волгу и Поморье,

На Корсунь и Сурожское море,

И тебе, болван тмутороканский!

И бегут неезжими путями

К Дону тьмы поганых, и отвсюду

От телег их скрып пошел, — ты скажешь:

Лебедей испуганные крики.

Игорь путь на Дон великий держит,

А над ним беду уж чуют птицы

И несутся следом за полками;

Воют волки по крутым оврагам,

Ощетинясь, словно бурю кличут;

На красны щиты лисицы брешут,