Только у такса были свои задумки, и он старательно пытался вовлечь в них меня. Поняв, что я заинтересовалась его поведением, Гамлет подбежал к лестнице, ведущей в мансарду, встал передними лапками на первую ступеньку и тихо заскулил.

– Ты там крыс чуешь, что ли? – боязливо поинтересовалась я.

Меньше всего хотелось бы иметь в доме таких соседей.

Но поведение собаки было иным. Никакого охотничьего азарта, только игривое любопытство.

– Что ж, пойдём посмотрим, что ты там почуял, – понимая, что настырный зверь всё равно не отстанет, согласилась я.

Гамлет, радостно потряхивая ушами и виляя хвостом, поскакал наверх, а я в который раз покорно поплелась следом за ним.

Наверху было так же пыльно и бесприютно, как и на первом этаже. Разве что света побольше – окна не закрывались ставнями, а створка одного и вовсе была приоткрыта. Боясь, что сквозняк может разбить стекло или раму, я плотно притворила её и крепко завернула фигурный шпингалет.

А когда повернулась осмотреть комнату, то увидела, что Гамлет уставился на сундук, стоящий в нише, и, кокетливо припадая на передние лапки, призывно взлаивает. Но зовёт не меня. Явно в сундуке или за ним кто-то прятался.

Доверяя собачьему чутью, я смело подошла к большому, мне по пояс, сундуку и постучала по крышке:

– Кто-кто в домике прячется? Выходи! Хозяйка приехала! – и отступила на шаг, давая возможность незваному гостю показать себя.

За сундуком что-то зашуршало, но никто не торопился вылезать из ниши.

– Эй! Выходи. Знакомиться будем, – вновь позвала я нечаянного визитёра.

– А ты драться не будешь? – осторожно поинтересовались из-за сундука звонким мальчишеским голосом.

– Я? Не буду. Я же девочка, а девочки не дерутся, – пообещала я, умолчав о том, что в случае нужды уши надрать могу.

Первой показалась взъерошенная белобрысая макушка. Потом огромные настороженные глазищи ярко-синего цвета. Мне казалось, что таких глаз в природе не бывает, но вот посчастливилось увидеть. Пока я раздумывала, красиво ли это, когда у живого человека мультяшные глаза, на свет божий вылез весь ребёнок. Если не брать во внимание невероятные очи, то мальчишка как мальчишка. В меру худенький, в меру лохматый и безмерно грязный от пыли и паутины, собранной за сундуком.

Было очевидно, что пацан уже пришёл в себя; он взирал на меня без капли смущения, даже как-то высокомерно, что ли. Вот нахал!

– Тебя как зовут?

– Меня? – казалось, удивлению нежданного гостя не было предела. Как это: его – и не знают. Вздёрнув чумазый нос и распрямив плечи, мальчонка представился. – Я Васечка.

И столько в этой фразе и жесте было забавного гонора и спеси, что я не выдержала: прихватила пальчиками края юбки и присела в дурашливом реверансе.

– Ах, простите, Ваша Светлость, не признала. Смиренно прошу простить за бестолковость, – притворно смущённо пролепетала я. – Вам помочь выбраться?

Васечка на это моё выступление только бровями тонко очерченными повёл и небрежным жестом отверг и моё предложение о помощи, и отмахнулся от признания моей вины. Артистичный, засранец! А как через сундук птичкой лёгкой перелетел, только на ладонь опершись, я даже восхитилась.

– Теперь твоя очередь представиться, – едва поймав равновесие, заявил мальчишка.

– Анюта Васечкина.

Казалось, глаза пацана стали ещё больше, хоть и до того размером удивляли.

– Ты Васечкина?!

– Ну да… – пожала я было плечами, и только после этого до меня дошёл смысл слов.

Не привыкла я пока к новой фамилии. В сознании всё ещё Звягинцева.

– Значит, ты моя? – выдохнул Васечка.

– Получается, что так. Твоя… – согласилась я, но тут же уточнила, – подруга. Вернее, друг.

– Дру-у-у-уг? – задумчиво протянул ребёнок. – Знаешь, у меня ещё никогда не было друзей. Ты правда-правда будешь со мной дружить? Слово даёшь?

– Даю слово, что буду с тобой дружить, – легко пообещала я, помня, что в детстве дружба играючи начинается и спокойно заканчивается. – И Гамлет тоже. Правда, псина?

Такс с готовностью гавкнул, подтверждая мои слова.

– А он кто? Его потрогать можно? Он точно будет со мной дружить? Если будет, ты мне его подаришь? – засыпал меня вопросами Васечка.

Пришлось даже головой потрясти от такого напора.

– Стоп-стоп! – выставила я перед собой открытые ладони. – Давай по порядку. Гамлет – очень редкий зверь, называемый собакой. Он мой друг, а значит, и твой. Потрогать его можно, если он сам тебе позволит. И ещё… ты уже взрослый и должен понимать, что друзей не дарят. Иначе это не дружба будет, а невесть что.