Но мы с ней ломали голову зря. Председатель общества трезвости нашелся сам. Он пришел к Тане, заявил, что хочет возглавить борьбу за трезвость. Ответственный секретарь позвонила мне. Я спустился в ее кабинет.

Это был Винокуров – бывший инструктор районного Комитета Народного Контроля, а теперь председатель Увельского Народного Суда. А что? – образование у Александра Васильевича юридическое, репутация – безупречная. Заявился – и выбрали.

Вот как я мог забыть о таком человеке?!

Сколько мы ни приглашали его по пятницам в гараж, он всегда отказывался. А в разговорах тет-а-тет стыдил меня за употребления алкоголя и клял зеленого змия. Став председателем суда, принялся рекламировать здоровый образ жизни – бегал по утрам, громко топая плоскими подошвами по пустынным улицам. Через год, через два грозился вызвать меня на соревнование в марафонском забеге.

Вот такой самоотверженный человек и был нужен нам.

Я предложил такой план:

– собираем районную конференцию представителей трудовых коллективов;

– учреждаем общество борьбы за трезвость;

– избираем председателя.

И никаких юридических заморочек!

Винокуров с места в карьер взялся за агитацию:

– Анатолий Егорович, как куратор проекта от райкома партии, ты думаешь бросить пить?

– Знаешь, Александр Васильевич, все мы стремимся к совершенству, и здоровый образ жизни не последняя в этом ступень. Только я хочу сделать это честно. Я не могу дать тебе ложную клятву, или предложить компромисс. Наши пятничные возлияния не просто снятие стресса – вся политика аппарата делается в гараже: все тайны всплывают. Так что пока никак.

– А без интриг вы жить не умеете?

Я откинулся в кресле назад и прикусил костяшки пальцев.

– Александр Васильевич, ты хочешь дело сделать или только прославить свое имя? Тебе нужен свой человек в райкоме? Так не заставляй меня быть белой вороной! Власть оказалась более странной штукой, чем я предполагал, поступая сюда. Казалось бы, чем больше власти – тем больше должно быть свободы, но я обнаружил, что ее у меня, наоборот, стало меньше. Любой поступок, любое слово из моих уст обладают гораздо большим весом, чем было прежде, когда я работал в газете. Мне раньше никогда не приходилось так усердно следить за своей речью. Ейбо, в Белом Доме порой себя чувствую, как Штирлиц в гестапо.

– А я думал, вам всем тут нравится находиться.

– Я тоже так думал.

Винокуров тоже откинулся назад, сбавляя напряжение. Он не будет продолжать настаивать на своей просьбе – по крайней мере, в ближайшее время. А потом забарабанил пальцами по поверхности стола, мусоля в голове новую мысль.

– Прежде, чем подниматься на трибуну районной конференции учредителей, мне необходимо выступить перед простой аудиторией – посмотреть, как воспринимают и прочее…

– Не вопрос. Перед кем ты хочешь выступить?

– На дискотеке перед молодежью. Сможешь устроить?

Я колебался.

– Оно тебе надо? Публика еще та… освистают или на пинках выставят.

– Обеспечь охрану.

Я недоуменно уставился на него.

– Ты серьезно?

– Ну, хорошо, я обращусь в РОВД, как судья….

– Я не о том, и рядом со мной на танцах тебе безопаснее, чем с ротой ментов. Я играю в футбол с теми, кто зажигает там, так что…. Если хочешь, в субботу пойдем – микрофон с меня, речи твои… и храни нас Господь!

Таня выразила желание прийти на дискотеку в ДК с мужем и друзьями.

– Ты о чем говорить будешь?

– О вредном воздействии курения и пьянства на молодой организм.

– По бумажке или своими словами?

– Кто же мне там позволит читать: нужен контакт – глаза в глаза.

– А ты подумай насчет завязки, – сказал Винокуров, прощаясь. – В этом спасение не только телу, но и рассудку – отпустить прошлое и отправиться дальше.

– Если, конечно, прошлое отпустит меня.

– Как тебе шеф? – спросил Таню, когда Александр Васильевич ушел.

– Ну, если вы о нем лестно отзываетесь, мне-то его за что хаять?

– Педант порядочный, как, впрочем, и во всем остальном тоже порядочный.

– Сработаемся, – сказала Таня.

В субботу мы встретились у входа в ДК – дискотеку уже шла, но мы так и планировали. Полно было выпившей молодежи, стаи курящих на крыльце…

Словом, обстановочка была еще та.

Я считал себя опытнее Винокурова во всем – начиная с рукопашной и заканчивая диалогами с подвыпившими парнями. Главное, чтобы председатель суда держался за мной и не вляпался в неприятность, совершив по незнанию какой-нибудь промах.