Дед мое прекрасное настроение тоже из виду не упустил, потому приглядывался, будто бы до конца вчера не поверил по поводу репетиторства, искал подвох и пытался поймать с поличным.

— По какому поводу улыбка до ушей? — наливая кипяток в любимую чашку, которой было уже лет двадцать, проявил он любопытство.

— Выспалась, — размешивая сахар, отозвалась я, — очереди не было в туалет тоже плюс.

— Бабки сегодня на базар ушли, потому тишина, — прокряхтел он, выдвигая из-под стола табурет. — Эти старые кошёлки тарахтят, как трактор в колхозе по утрам. Покоя нет совершенно.

— Ты же слышишь плохо! — изогнула я бровь, внимательно взглянув на него.

Дедуля тут же поменялся в лице, кашлянул в кулак и, насупившись, произнес:

— Что ты сказала, милая?

— Ничего, — покачала я головой, но заметку себе в подкорке сделала.

Похоже, лучше при дедуле с Настей не откровенничать по телефону, обсуждая парней на кафедре и нового доцента.

Кстати, насчет универа, идти туда категорически не хотелось. От одного воспоминания о Белове начинало тошнить, но пропускать пары означало бы нажить себе лишних проблем перед сессией, потому я лениво плелась с остановки, считая в уме шаги.

Ребята с факультета толпились перед входом, что-то живо обсуждая. Останавливаться не видела смысла, потому как старалась держаться подальше от этих выскочек и зазнаек. К тому же они с таким пренебрежением вечно поглядывали на тех, кто отставал по статусу, что руки чесались задать им трепку, но дед мне запретил устраивать склоки, хотя еще с детства я умела за себя постоять. Меня всю жизнь гнобили за то, что я росла сиротой при живых родителях, прекрасно помнила, как плакала ночами, а потом поняла простую вещь — никто за меня не будет заступаться, да и стыдно как-то жаловаться дедуле, вот записалась в секцию тхэквондо, чтобы уметь за себя постоять.

Занятия остались в прошлом, но некая уверенность еще господствовала в сознании, что мне по плечам дать сдачи, если кто-то припрет к стене.

— Эй, Морева, — протянул Денис Королев, один из дружков Белова, — чего не здороваешься? Или негоже с такими общаться?

— В точку, — парировала я, пытаясь пройти мимо.

— В смысле? — не понял этот щеголь с первого раза, похоже, потому, шаркнув ногами, направился в мою сторону.

Ему потребовалась сделать всего три шага, чтобы перегородить мне путь, расставив руки в стороны.

— Уйди, — твердо заявила я, закинув рюкзак на плечо. — Лекция скоро начнется. И мне туда надо, не поверишь даже зачем! — улыбнулась я ехидно, совершенно не испугавшись его грозной гримасы.

— Втирать будешь другому. Где Белов?

— Чего? — завелась я не на шутку, — нашел у кого спрашивать! Откуда мне знать, где шляется твой дружок! Может, в канализационный люк провалился или, — поскребла я макушку, — забыл, в каком ВУЗе учится.

— Твоему бы языку да другое применение, — схватил он меня за руку, потянув на себя.

Стало мерзко, словно мне за пазуху бросили холодную жабу. Захотелось срочно продезинфицировать ладони и вообще убраться от этих дегенератов подальше. Однокурсники шли мимо и каждый видел эту сцену, однако, никто не спешил вмешиваться, потому как побаивались, что на следующее утро кто-то из них окажется на моем месте. Даже Федька Соколов и тот бочком прошмыгнул к двери, покосившись на меня с немой жалостью во взгляде. Вот тоже мне трус, а еще кричал, что когда-нибудь отомстит Белову. Конечно, наверное, кнопку ему на стул подложит!

— Убери руки, Денис, — резко произнесла я, глядя этому здоровяку в глаза.

Там плескалось нечто неизвестное, темное. И знакомиться с его бездной я очень не хотела.

Мои слова пронеслись мимо ушей Королева, кажется, его превосходство надо мной только заводило. Я тоже начинала приходить в ярость из-за того, что все делали вид, будто бы ничего не происходит. Можно было, конечно, поднять шум, но становиться главной темой для обсуждений на переменах я не желала. Потому, наверное, надеялась на чудо.

Запястье уже болело, хватка Дениса была такой сильной, что мне приходилось сдерживаться, чтобы не заскулить. И самое бы время вспомнить бурное детство, надрав пятую точку Королеву, но силы были не равны.

Его приятели обступили нас с четырех сторон, не оставляя мне шанса для маневра. Только помощь пришла, откуда не ждали. Никто. Не ждал. А я в особенности.

Знакомый голос заставил привстать на цыпочки от удивления. Я его слышала всего лишь пять минут накануне, но вряд ли смогла с кем-то спутать и оказалась права.