— Если подумать, то все женщины готовят.

— Нет, что-то в тебе есть другое. Движения спокойные, плавные, будто танцуешь. Ты не похожа на простую женщину.

Теперь уже я удивилась.

— Да? А на кого похожа?

Его рот уже открылся, чтобы ответить на мой вопрос, но в последнюю секунду он сдержался, и ответом мне была тишина. Ну вот, а я надеялась услышать хоть что-нибудь, то, что хоть на маленький шажок приблизит меня к возвращению памяти.

Вздохнула, взяла отвар и молча пошла к двери, а когда выходила, услышала.

— Спасибо за еду. Было вкусно.

— На здоровье.

Тихо вошла в комнату спящей Нуваш, поставила отвар возле кровати и посмотрела на неё. И с большим сожалением отметила, что она выглядит еще хуже. Скулы заострились. И эти темные круги под глазами…

Я осторожно влила несколько капель отвара в приоткрытые сухие губы и дождалась, пока она не проглотит его. Еще несколько капель и еще. Я стояла возле нее на коленях, пока не выпоила положенную дозу, с беспокойством смотря на нее. Она застонала от боли и сжала ладони в кулаки, смяв простынь в побелевших пальцах. Лишь бы отвар помог и облегчил её боль! Оставить её сейчас и уйти спать я не решилась, поэтому я села на лавочку. Через некоторое время меня начало клонить в сон, я прилегла, убедившись, что Нуваш спокойно задышала. Но очнулась от осторожных шагов Рруха. Он посмотрел на хозяйку, затем на меня. Я ответила кивком. Все нормально, мол, отвар она выпила. Он удовлетворенно кивнул, а потом указал мне на дверь.

— Иди, я посижу-еле слышно сказал он.

Когда я легла в свою кровать, я успела подумать, что удивительно, что в этом большом теле и устрашающем внешнем виде, была сострадательная, и добрая душа, только вот не каждый это увидит.

***

Не успела я утром войти в зал, как увидела, что мои стражники уже сидят. Спокойно подала еду, уже по привычке плюнув Фуррух в миску, и почувствовав моральное удовлетворение, села в уголок.

Вообще- то пора придумать что-то новенькое, нужно его внимание ко мне обернуть против него самого.

Глубоко вдохнула, собираясь с духом, очаровательно улыбнулась и уставилась на Фурруха.

— Вкусно, да? Жри, завтра уж я расстараюсь побольше собрать слюны. У, так бы врезала по твоей наглой роже.

Наверно со стороны казалось, что я с любовью и нежностью смотрю на этого громилу, не в силах отвести глаз, а на самом деле во мне росла брезгливость, видя, как этот паразит с шумом отхлёбывает похлебку, растирая пролившиеся капли по подбородку. Брррр. Едва не передернулась я, но сдержалась, ласково улыбаясь.

Один из стражников, наконец, обратил на меня внимание, нахмурился и что- то сказал на своем языке, кивая головой в мою сторону. Ко мне разом обернулись, а я с загадочной улыбкой на устах смотрела на Фуррух, затем махнула ему ручкой. Кто-то из-стражников заржал, другой толкнул Фурруха в бок и что-то издевательски сказал. Ой какое странное лицо у него сделалось- лоб сморщился, брови нахмурились, ноздри заколыхались от злости. Он зыркнул на меня, с хрустом сжал кулаки. Не зыркай, громилка, уж я тебе с лихвой верну свои унижения, но думаю, что на первый раз достаточно, иначе не доживу до завтрашнего дня. Поэтому я встала и пошла помогать Ижиану обслуживать посетителей. И так закрутилась, благо что «мои» стражники уже поели и теперь просто чесали языками.

— Фрр, гррр- неслось с их стола.

Я понесла грязную посуду и… внезапно замедлила шаг. Их фыркающие слова сложились в моей голове во фразу:

— Завтра …на дальнюю границу…

Я сглотнула, обернулась, растеряно окинула зал взглядом и прошла на кухню. Если судить по гортанному голосу, то он мог принадлежать только одному из стражников, но… Нет-нет! Конечно же, мне почудилось, просто игра воображения и ничего более!! Не могу же я, в самом деле, понимать их язык?! Конечно же, нет! Выдохнула и тряхнула головой.

Когда я вернулась в зал, стражников уже не было. А некоторое время спустя в зал вышла Нуваш. Лицо порозовело, на губах легкая улыбка, а в глазах читалось желание отчехвостить нас, работников. В душе потеплело от радости, что отвар помог. Вот молодец Ррух, и пусть он временами бывает груб, да что уж я вру… как правило бывает груб, но ведь есть в нем чувство сострадания. И видно как он переживает за хозяйку, хотя сложно прочитать эмоции на его лице, скорее это чувствуется на моем подсознательном уровне.

Так вот пока хозяйке получше, и с каждым днем, надеюсь, будет еще лучше, я решилась на разговор. — У меня предложение.

И пока меня не прервали, затараторила.

— Зал нужно разграничить. Люди с детьми часто приходят, гийоны, стражники. Вот я и предлагаю разделить пространство перегородками или стенами, в общем, тут подумать еще нужно. Недавно гийоны и стражники сцепились, им то ничего, они уже привычные, как я думаю, а люди пугаются, да и дети могут ненароком пострадать, так? С таким успехом сюда скоро народ перестанет ходить, так мы посетителей потеряем, во всяком случае, большую ее часть. Думаю, что мы должны не только еду предоставлять, но и некоторую безопасность. Так вот, предлагаю выделить гийонам этот угол, а если сделать им отдельный вход, то они вообще перестанут встречаться со стражниками, и стычки в зале прекратятся. Что думаете?