В расположении и планировке усадьбы в деревнях наблюдалось своеобразие. У казанских татар жилой дом обычно ставился несколько в глубине усадьбы и отделялся от улицы глухим забором. Усадебные постройки размещались изолированно друг от друга. У татар-мишарей, особенно сергачских, так же как и у других народов Поволжья, дома, рубленные из бревен, с двускатной крышей обычно ставились по линии улицы. Как правило, в доме была печь с выходящей наружу трубой, т. е. дома топились по-белому. В печь сбоку вмазывался котел, использовавшийся для приготовления пищи. В интерьере дома обязательным было наличие широких нар — «саке», где ели, работали и спали.

Пища татар характеризовалась особенностями, присущими, с одной стороны, для оседлого, а с другой — для земледельческого скотоводческого населения. Широко была распространена выпечка хлеба из квашеного теста, хотя татары выпекали хлеб и из пресного теста. Характерны мучные и крупяные заправки супов с ограниченным применением овощей, различные печеные изделия — пироги-белеши, лепешки-кабартма, ватрушки-перемячи, блины и т. п. Наряду с этим известно приготовление мучных изделий впрок (баурсак, чак-чак и т. п.), что характерно и для других тюркоязычных народов — башкир, казахов и др. Вторая основная пища — мясо-молочная. Наиболее употребляемым было мясо крупного и мелкого рогатого скота и птицы — гусей, кур. Конина использовалась в пищу мало, чаще — у мишар. Мясо варилось или жарилось, но, как правило, в котле. Приготовление мяса на вертелах (шишах) не практиковалось. Известны были способы заготовления мяса впрок — соление, копчение, приготовление колбас, но не в таком количестве, как у полуоседлых народов. Оригинальным блюдом считалась фаршированная курица — «тутырма таук».

Молоко употреблялось больше для супов, варки каш, а также изготовления молочных продуктов — кислого творога, сухого или выпаренного творога-кырта, сметаны, масла, квашеного молока — катыка, эйрана. Способы приготовления этих продуктов имеют аналогии у скотоводческих народов, но вместе с тем характерны и для оседлых народов Поволжья и Приуралья. Наиболее лакомым блюдом был мед, а сочетание меда и масла (бал-май) было ритуально-праздничным блюдом. Также как и у ряда народов Средней Азии, у татар известна практика заготовки впрок ягод, особенно приготовление сухой пастилы — кака. Многие из традиционных татарских блюд вошли и в современную кухню [16] .

Одежда татар, несмотря на сильнейшее воздействие мусульманского востока, сохраняла свои особенности, характерные преимущественно для тюркоязычных народов, но вместе с тем вобрала и черты одежды местных волго-уральских народов, приспособленной для относительно холодной зоны. Одежда шилась из самодельного сукна, холста, пестряди и покупных тканей. Последние у татар были более распространены, чем у других народов Поволжья. Основой мужской и женской одежды был кулмэк (рубаха) туникообразного покроя с широкими боковыми клиньями. Женская рубаха была длинней мужской и имела нередко пришивной подол — «итэк». Туникообразный покрой рубахи характерен для многих народов Европы и Азии, но у татар сохранились особенности, присущие для кочевников — значительное расширение подола. Кочевническими традициями следует объяснять сохранение у татар, как в мужском, так и женском костюме, шаровар («штан») с широким шагом.

Поверх рубахи надевали камзол — жилет с короткими рукавами и без рукавов, или казакин — жилет с длинными рукавами. Такого покроя «жилеты» известны еще в памятниках Горного Алтая середины I тысячелетия до н. э., а позднее они были присущи почти всем тюркоязычным народам. Верхней одеждой были бешметы с низким воротником, а также длиннополые чекмены и прямоспинные жиляны, чапаны. Характерными почти для всех народов Поволжья и Приуралья были зимние тулупы и полушубки из овчины. Обязательным атрибутом рабочей одежды как у мужчин, так и у женщин был фартук — «алъяпкыч», который со второй половины XIX в. становится частью выходной девичьей одежды.

Необходимой принадлежностью одежды была кожаная, лыковая и валяная обувь. Кожаная обувь шилась преимущественно с мягкой подошвой — ичиги (читек), чувяки, нередко с аппликацией или расшивками. Лишь с середины XIX в. получили распространение русского типа сапоги с твердой подошвой. Ичиги, так же как и близкие к ним суконные или холщовые чулки (тула оек), надевавшиеся под лапти или кожаные галоши (кавуши), присущи многим тюркоязычным народам (башкирам, казахам, алтайским тюркам). Зимней обувью являлись валенки (киез итек) или глубокие валяные галоши (киез ката), надевавшиеся поверх ичиг.

Разнообразными были головные уборы. У мужчин широко были распространены тюбетейки (кэлэпуш и такья) и близкие к ним меховые шапки в виде невысокого цилиндра (кара бурек). В деревнях наиболее распространенным головным убором была войлочная шляпа со сферическим верхом и опущенными (у казанских татар) или приподнятыми (мишари, кряшены) полями.

Основным головным убором татарок был платок (яулык) из легкой ткани и вязаный из шерсти (шэл). Более древними являлись головные платки прямоугольной формы (тастар) и в виде прямоугольного треугольника (орпэк), имеющие древнетюркские параллели и аналогии. Древним убором, очевидно, были высокие калфаки, украшенные монетообразными подвесками и бисером (тухья), уходящие своими корнями в булгарское и даже добулгарское время. У татар-кряшен встречаются разновидности головного убора типа марийской сороки.

Многочисленные личные украшения женщин изготовлялись преимущественно из серебра, нередко золоченного, с инкрустацией из драгоценных и полудрагоценных камней. Широко распространенными были головные украшения — накосники (чулпы и чэч-тэнкясе), головные повязки с монетовидными подвесками (чачкап), серьги обычно небольших размеров; ожерелья (муенса) из бус или мелких монет, нашитых на узкую полоску холста. Такими же монетами, нередко и более крупными, расшивались шейные и нагрудные украшения — нагрудники (изу), застежки (каптырма), нагрудные перевязи (хаситэ) и т. п. Были популярны браслеты из широких пластин и цепочек, иногда перекрученной проволоки, кольца и перстни. Многие из этих украшений имеют параллели в этнографии других тюркоязычных народов, а также в местной финно-угорской среде.