Они выпили содержимое, а затем швырнули смятые банки на мой стол. Последний мальчик открыл вишневый «Физз» и озорно улыбнулся.

– Вот, – сказал он, протягивая мне содовую. – Я сорвал твою вишенку.

Мальчишки захихикали, и я покраснела словно то алое пятно от красного «Физза» на моей тетради.

Оглядываясь назад, я должна была поблагодарить их за покупку всей продукции «Физзл». Каждая купленная в автомате банка так или иначе наполняла мой кошелек. Эти детишки были сыновьями и дочерями нефтяных магнатов, что не так впечатляюще, как быть ребенком создателя компании, которая обогнала в прошлом году «Пепси». Но я была слишком застенчива и подавлена, чтобы гордиться или говорить об этом, и хотела еще больше погрузиться в себя и мечтать о невидимости.

В каком-то смысле Ло тоже было несладко. Ни в ресторанах, ни на билбордах он не встречал то, чем занималась его семья, но зато каждая будущая мама была знакома с продукцией «Хейл Ко». Компания создавала все для новорожденных: от детских присыпок и масел до подгузников. Так что напитки «Физзл» могли появиться в продаже по всему миру, но на них не была указана фамилия моей семьи.

Мы беспокоились о репутации и насмешках только в кругу инвесторов и светских львиц. В остальном мы вели себя как два избалованных отпрыска из богатых семей.

Все время в подготовительной школе ребята издевались над Ло, называя его малышом – не имея в виду что-то милое. Они даже вскрыли его шкафчик в спортзале и испачкали одежду порошком от сыпи «Хейл Ко». Ло считался легкой мишенью. И не потому, что был тощим, низким или застенчивым, как я. Он был поджарым и однажды даже обогнал футболиста. Ло погнался за ним по коридорам школы, узнав, что тот поцарапал его новый «Мустанг».

Дело в том, что в подростковом возрасте у Ло был только один друг. И без флера напускной брутальности он стал врагом номер один для других мальчиков. Изгой, которого можно дразнить.

Я сожалею о большинстве своих поступков, а школьные времена полны неправильных решений и выборов. Переспать с тем, кто дразнил Ло, было одним из таких событий. Я не испытывала никаких чувств, когда это произошло, но со временем мне стало очень стыдно. Я до сих пор живу с этим стыдом и ношу его, словно глубокий шрам.

Колледж изменил все к лучшему. После маленькой инклюзивной подготовительной школы мне больше не нужно беспокоиться о том, что сплетни дойдут до моих родителей. Свобода дала мне больше возможностей. А вечеринки, клубы и бары практически стали вторым домом.

Потолок «Синей комнаты» украшен сотнями стеклянных лампочек, напоминающих звезды. Темно-синяя ткань, имитирующая ночной небосвод, задрапирована над головами посетителей. Как следует из названия, все в огромном клубе выдержано в лазурных тонах. Танцпол мерцает бирюзовым, а диваны и стулья с пуговицами этажом выше обиты велюром сапфирового цвета.

Мои черные шорты прилипают к вспотевшим бедрам, бретели серебряного топа спадают с плеч, но тут же приклеиваются к липкой коже – результат того, что я занялась сексом с двумя персонами в туалетной кабинке. Заодно заценила голубые сиденья на унитазе. Я думала, что буду на седьмом небе после секса, но он едва удовлетворил мои желания. Вдобавок ко всему из-за жары я чувствую себя отвратительно.

Я замечаю Ло в баре – его лицо напряжено от того, что бармен мечется из одного конца в другой, а вся стойка полна молодых посетителей, ожидающих обслуживания. Ло выглядит более раздраженным, чем обычно, и я замечаю блондинку в обтягивающем красном платье, сидящую на табурете слева от него. Длинные голые ноги этой особы касаются бедра Ло. Он притворяется, что не улавливает ее знаки внимания, не отрывая своего остекленевшего взгляда от возвышающихся за барменом бутылок с ликером.

– Действуй, Ло, – вполголоса поощряю друга.

Неожиданно какой-то парень подходит сбоку и хватает меня за талию, танцуя позади. Я игнорирую его, но незнакомец пытается двигать моими бедрами и трется об меня своим тазом.

Блондинка рядом с Ло закусывает губу и кокетливо проводит рукой по волосам. Она наклоняется, что-то говорит ему, и я бы все отдала, чтобы подслушать их диалог.

Брови Ло нахмуриваются, и я уже вижу, к чему все идет. Он бросает пару слов, и лицо девушки искажает презрение. Ее глаза полны яда, когда она что-то возражает в ответ и удаляется прочь со своим черничным мартини в сжатых пальцах.

Я чертыхаюсь и отрываю партнера по танцам от своего зада. Быстро бегу к бару и занимаю место блондинки.

– Это что сейчас было? – интересуюсь я.

– Отстань. Я занят, а клуб до сих пор забит телами, с которыми ты еще не потрахалась.

Большим глотком пива он запивает сказанное. Я глубоко вдыхаю, заставляя себя выкинуть из головы его комментарий и игнорировать эту внезапную капризность. Даже ему иногда удается быть сексуальным. А иногда он может унизить одним лишь взглядом. Я прищуриваюсь, глядя на бутылку сливового цвета с надписью «Ягодное пиво» в его руке.