Потом мелькают двери других комитетов «по благоустройству мест труда», «по отслеживанию уровня освещенности рабочей поверхности стола работников с сидячей занятостью более 8-ми часов» и множество других. Человек идет дальше, поражаясь тому, как можно было создать такое количество бесполезных комитетов. Есть же обычная сертификация. Нужно всего-то обратиться в центр сертификации, потом пригласить группу специалистов, провести все необходимые замеры, составить отчетность, согласовать ее, заверить, потом пригласить государственных работников… Так, а что же дальше?

Человек задумался так крепко, что даже шагать перестал. Дверь в конце коридора распахивается и голос раздается как будто у самого уха.

– Ну что же вы! – неприятный и скрипучий голос бьет в самый мозг. – Проходите, не стесняйтесь. Вам повезло, вы сегодня первый в очереди!

Внезапно внушительный хозяин кабинета оказывается рядом, ласково берет под руку и проводит к себе. Мягкое кресло, в котором так и хочется утонуть. Человек закрывает глаза, но неприятный голос не дает ему заснуть.

– Так, так, так, – резкий стук карандаша и клавиш старой пишущей машинки приводит его в чувство. – Вас зовут Долотов Сергей Петрович, правильно?

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – человек щурится на табличку с именем хозяина кабинета на его столе. Статистиков Медиан Кириллович? – Это действительно ваше имя? Какая-то шутка.

– Нет, нет, нет, – звонко отщелкивая пишущей машинкой каждое свое слово, заявляет хозяин кабинета. – Это не шутка. Вы сейчас сидите в Центральном Учетном Комитете по Оценке Жизненных Деяний и Активностей. Сокращенно – ЦУКОЖДА.

– Это точно шутка, – вздыхает Сергей Петрович и закрывает глаза. – Или просто какой-то бред.

– Ничуть. Все с этим сталкиваются в первый раз – и не верят. Но вот, давайте посмотрим, – Медиан шуршит бумагой. – Вот, например, вы нормировали и рассчитали минимальный уровень оплаты труда для работников в позапрошлом году. Хорошее дело, между прочим, достойное – провести расчет для сотен тысяч человек.

– Это не я, – протестует посетитель, – документ подписывал мой помощник, а составляли работники отдела и…

– Значит, не ваша работа? – строго смотрит хозяин кабинета.

– Н-не моя, – почему-то заикается Сергей Петрович.

– Что ж, вычеркиваем. А знаете, для вас это было бы большим-большим плюсом – к нам попадает мало людей, которые составляли такие важные документы, чтобы другим было хорошо.

– А может, я еще что-то хорошее сделал? Из такого важного, – с надеждой смотрит Сергей Петрович, чувствуя, что, если его благие дела не будут доказаны, его явно ждет что-то плохое.

– Так-с, посмотрим, – глава комитета ЦУКОЖДА долго перелистывает бумаги. – А, вот. Документ о расширении вашего ведомства почти в четыре раза. Включает в себя новых секретарей, замов, работников по приему заявлений – короче, бумажки перекладывать.

– Я же ради благого дела! – у Сергея Петровича округляются глаза. – Это все ради людей.

– Ага, так и запишем – доброе дело для людей. Но вот у меня лежат тут кое-какие сведения, что дела ваши не слишком-то благие были, – Медиан Кириллович перекладывает заявления, газетные вырезки. – Ну-ка, честно признавайтесь. Мотивы искренние были?

– Нет, – сползает по креслу Долотов и снова закрывает глаза.

– Вычеркиваем, – громом гремит голос Статистикова и Сергей Петрович в ужасе сжимается в удобном кресле. – Два ваших самых больших и положительных дела – не такие уж и ваши и не такие уж и положительные. Но вы не отчаивайтесь, – голос так и скребется в мозгу, – можно попробовать выйти мелкими делами. Напомните, пожалуйста, старушек через дорогу переводили?

– Что за глупости? Мне они и не попадались, сами бегают по переходам…

– Прочерк ставим, дальше, неимущим помогали?

– Да! – громко вопит Сергей Петрович, вспомнив, как иногда давал по десять рублей просящим у церкви.

– Секунду! – Статистиков. – О, записано, что вы сделали это целых… мм.., восемь, одиннадцать… семнадцать раз! – глава ЦУКОЖДА снова стучит пальцами по пишущей машинке.

Долотов в это время смахивает рукой пот со лба. Ура, что-то есть!

– Это довольно много! Но давайте посмотрим со средним значением, ага, в среднем каждый человек дает милостыню десять раз, вычитываем, остается семь, теперь множим на процентное отношение не дающих к дающим и получаем, что у вас это дает плюс…. Три точка семьдесят два с копейками. Округляем в большую сторону и три точка семьдесят три – ваши.

– Что, «три семьдесят три»? – переспрашивает Сергей Петрович.

– Это баллы для положительной оценки вашей жизненной активности.

– Ааа… – голос Долотова звучит как-то неуверенно. – А сколько надо?

– У нас данные постоянно меняются, подождите, пожалуйста, – Статистиков берет трубку старомодного телефона и вызывает секретаря своим неприятным скребущим голосом. – Одну минутку, – натянуто улыбается он.

В кабинет начинают заходить по очереди одинаковые, совершенно одинаковые люди. Они приносят с собой черные папки, битком набитые бумагой. Статистиков беспорядочно раскрывает их, что-то перекладывает, смотрит, считает на калькуляторе, задумчиво стучит карандашом по столу так, что Сергей Петрович не выдерживает: