Кажется, до меня доходит смысл только последних фраз, и я тут же просыпаюсь.

– У меня? – удивляюсь я. – Но почему у меня? Почему не у Брук или, не знаю, Алиши?

– Мэдди, ты же понимаешь, что с ними я должна держать своё лицо. Я не хочу, чтобы они знали о моих проблемах. Эти сучки перемоют все мои кости, если почуют неладное.

– Ладно. – Я пожимаю плечами. Закон джунглей в старшей школе. – Пофиг. Но запомни первое правило этого дома: не называть меня «Мэдди».

– Ла-адно. – Вдруг Кэт округляет газа и подносит руку ко рту. – А твоя мама не будет против? – на этот раз шёпотом интересуется она. До неё наконец доходит осознание своей бесцеремонности.

– Скорее всего, будет. Но мы этого не узнаем, – бормочу я и плетусь на кухню.

– Что ты имеешь в виду? – Кэтрин сбрасывает мокрую обувь и бежит за мной.

– Её нет дома. – Ставлю чайник на плиту. – Она уехала… в отпуск. Вернётся не скоро.

– Повезло тебе, – супится Кэтрин.

Да уж.

– Чай, кофе? – предлагаю я. Нам обеим не помешает согреться.

– Чай. Зелёный, если можно. Хочу успокоиться.

– Конечно. – У мамы не только был чай всех цветов радуги, но и куча специй и непонятных трав.

– Я пойду переоденусь во что-нибудь сухое. Ванна всё там же? – шутит она. Кэт бывала у меня всего пару раз.

– В этом доме редко что меняется.

Кэтрин возвращается через десять минут, и я выслушиваю её рассказ в деталях. Ночью откровенничать всегда легче. Кажется, что утром это забудется, как очередной сон.

Она уже упоминала о том, что мечтает стать фото-моделью, но сегодня она описала мне свою мечту во всех подробностях. После школы она планирует махнуть в Калифорнию на деньги, что она откладывала на университет. Ну, или на план «Б», которой она всегда имела в виду.

Притом что я жёсткая реалистка, я верила в Кэтрин. Она именно из тех людей, кто может пробиться. Жизнерадостная, обаятельная и уверенная в себе. Вопреки мнению её родителей, я знала, что она не пропадёт. Тем более с такой внешностью.

– Ты точно не против, если я поживу у тебя несколько дней? Уверена, надолго это не затянется, и папа сам позовёт меня вернуться.

– Да, без проблем.

Спать мы отправились поздно. Или скорее рано. Кэтрин легла в гостевой спальне – не то чтобы у нас часто бывали гости, но нам с мамой хватало двух комнат и гостиной. Третья спальня всегда пустовала.

Вставать в школу после жалких четырёх часов сна кажется мне адом. Я поднимаю с подушки тяжёлую голову и пытаюсь открыть опухшие глаза. В ванной я натыкаюсь на Кэтрин, и первые три секунды залипаю, глядя на неё в своём доме. Потом события вчерашней ночи просачиваются с подсознания, и я расслабляюсь. Что ж, сегодня утром она выглядит не так уж и привлекательно. По крайне мере теперь я знаю, что она человек!

– Нужно заехать ко мне домой, – сообщает Кэтрин, когда мы сидим в моей машине. – Я ничего не взяла для школы.

Я хмуро смотрю на часы на приборной панели. Если мы сейчас поедем через её дом, это означает, что я не успею заехать в «Страбакс» и останусь без дополнительной порции кофеина.

– Как скажешь. – Я выруливаю с подъездной дорожки. Раздражение кишит во всём моём теле. Ненавижу, когда что-то выбивает меня из привычного хода вещей.

Я по привычке включаю радио, но уже через десять секунд Кэтрин тянется к магнитоле и убавляет звук.

– Кстати, самое главное, – заменяет она собой радио. Я смотрю на неё как на инородное тело в организме своей машины, которое она отторгает. – Как тебе новенькие?

Мой живот ухает вниз. Пальцы непроизвольно сжимают руль сильней.

– Нормально, – отвечаю я, не глядя на неё.

– Нормально? Ты их вообще видела?

– Ага. – После случая в коридоре, я стала обращать внимание на своих одноклассников и выявила двух незнакомцев. Тот, что угрожал мне в коридоре, показался мне до боли знакомым. Думаю, именно он стал свидетелем моей отключки на вечеринке. – Один такой тёмненький и долговязый вечно с хмурым лицом? А второй блондин с наркоманским видом?

– Что? – Рот Кэтрин буквально отвисает. – Я не верю, что ты только что это сказала.

– А что не так? – Я бросаю на неё удивлённый взгляд и быстро возвращаю его на дорогу. – У него такой вид, будто он устал от жизни или не спал лет десять.

– Мэдди…

– Мэд.

– Мэд, – исправляется Кэтрин, – Это два очень милых и симпатичных парня. Алиша уже положила глаз на Кристофера.

Я хмурю брови, не понимая, о ком она.

– Тёмненький и долговязый, – нехотя поясняет Кэтрин, заметив замешательство на моём лице. – А я – на Колдера. Это с ним я познакомилась на вечеринке.