— А ей-то чего надо? — Удивился Пётр.

— У неё три дочки. Две уже учатся в вузе, одна в девятом классе, без пяти минут невеста. Думаешь ей такой зять не нужен?

— Все сошли с ума. — Папа Виктора покачал головой.

— Да все как раз в порядке. — Тамара Анатольевна покачала головой. — Это ты Петя тормозишь. Твой сын уже можно сказать в генеральских чинах, а ты всё его за дитё держишь. И ладно сам был бы маршалом, а то, вон, в вечных замах.

— Так что, мне его теперь облобызать троекратно? — Пётр от возмущения выронил вилку.

— Он твой сын Петя. Плоть от плоти как говорится. И как минимум ты должен его воспринимать как взрослую и уже состоявшуюся личность, а не прибегать ко мне с тем, что известно всем в нашем КБ, а от тебя каким-то волшебным образом ускользнуло. А ты всё к нему как к пацану. А пацан между делом уже со звездой героя, орденом Ленина, орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги». Такое не всякий ветеран войны привозил с фронта.

— Ну, это да. — Пётр отпилил ещё кусочек мяса и засунул в рот. — Ордена — это сильный аргумент.

— Петя… — Тамара Анатольевна вновь постучала по столу. — Очнись, чёрт побери! Это твой сын. — Она выпрямилась и оглянулась вокруг ища Виктора взглядом, а найдя остановилась, и медленно опустила голову. — Это твой сын, — повторила она. — И в данный момент он разговаривает с товарищем Косыгиным, в окружении парней из КГБ. Видно, чтобы не беспокоили.

— Где? — Пётр привстал с места и найдя взглядом беседующих Косыгина и сына в окружении высоких статных парней в серых костюмах, плюхнулся обратно. — Охренеть не встать. — С остановившимся взглядом он пережёвывал кусок мяса, и словно жалуясь, произнёс. — А я его наказать хотел, за то, что он редко появляется у нас.

— У него уже собственная жизнь. — Тамара пожала плечами. — Собственная жизнь и кстати свой дом.

— Дом? — Глаза Петра стали словно два блюдца. — Откуда у него деньги на дом?

— А ты знаешь какая у него зарплата и какие премиальные? — Спросила Тамара Анатольевна. — Может он получает столько что ему хватило. Или вообще подарок от правительства. Вон, всяким актёрам и композиторам дарят дома. Чем мой сын хуже?

Продолжаются всесоюзные игры Зарница, которые в этом году проходят в новом формате. Команды из всех уголков нашей необъятной страны соревнуются в трёх дисциплинах. Лагерное обустройство, полевая медицина, и военные игры, среди которых атака конвоя, захват здания, и штурм укреплённой позиции. В качестве оружия, используются пружинно-пневматические автоматы производства завода Кулон, стреляющие маленькими желатиновыми шариками, оставляющими при попадании видимое пятно краски. Таким образом инструкторы контролируют условное поражение сражающихся отрядов. Для безопасности игр, лицо защищено прозрачным щитком, а шея специальной накладкой.

Идею организации таких игр подсказали военные, которые с помощью пружинно-пневматического оружия проводят свои тренировки и боевую подготовку, для слаживания подразделений.

Пионерская правда 26 июня 1974 года.

Приезд Косыгина на день рождения к Сухому был достаточно неожиданным, но разговор с ним, для Виктора был ещё более неожиданным. Практически опустив вводную часть, Алексей Николаевич, предложил Виктору кроме занимаемой им должности в Верховном Совете, принять должность заместителя председателя госкомитета по Науке и Технике, под непосредственным руководством видного учёного-теплотехника Владимира Алексеевича Кирилина.

— Для меня это конечно очень лестное предложение, но я откажусь. — Виктор покачал головой. — И я сейчас объясню почему. У вас в ГКНТ, собраны действительно выдающиеся учёные — практики, в разных отраслях наук. И если для военных и штатских я хоть какой-то авторитет, благодаря высокой должности, наградам и прочему, то для учёных я никто и звать никак. Они меня даже слушать не будут, что бы я не сказал. Ну вот совершенно. Они же всё в этом мире знают. Они познали все тайны вселенной, а что не познали вот-вот узнают. Даже если им на стол положить иллюстрированный каталог бытовых роботов из двадцать первого века, пролистают и отложат в сторону, не сделав даже элементарных выводов.

— Каких? — Сразу заинтересовался Косыгин.

— А тех, что описал Станислав Лем. Круг нашего восприятия мира расширяется с познанием, и нужно всё больше и больше учёных для того, чтобы охватить все сферы. В средние века учёных были единицы. В начале двадцатого века научные институты только формировались, а уже в наше время таких институтов сотни и тысячи. И использовать людей в сфере простого производства или, например, уборки, будут всё меньше, выталкивая их из сферы неквалифицированного труда. И их будут заменять механическими помощниками. Но это не значит, что люди оставят метлу, и пойдут сядут за микроскоп. Нет. Точно так же умные машины придут и в лаборатории. Вычисления, которые вчера делали расчётные центры в течение недель, сегодня за пару часов считает ЭВМ, а завтра будут просчитываться на лету, выдавая уже готовый результат на экран. А это значит, что уже сейчас большая часть усилий научного сообщества должна быть нацелена на решение вопросов кибернетизации исследовательского процесса, и разработку моделей искусственного разума. Пройдёт лет пятьдесят, и эти системы будут управлять дорожным движением, разговаривать по телефону, и просчитывать навигационные маршруты. И это навсегда изменит рынок труда, потому что некоторые профессии уйдут навсегда, а некоторые изменятся кардинально.