Его заворожило ослепительное сияние миллионов звезд во мраке космоса — голубых, как сапфиры, белых, как бриллианты, и дымчато-оранжевых. Между ними приветливо светился величественный белесый маяк Сириуса, а вдалеке сверкала желтая искра Солнца — древней столицы Терранской империи, источника, из которого человечество растеклось по всей Галактике. Но гораздо ближе, почти прямо по курсу и у самых границ империи Ориона, пылал кроваво-красный Альдебаран.

Мейсон часто думал о том, как поражало, должно быть, это зрелище первых людей, отправлявшихся покорять звезды тысячи лет назад. Хлипкие суденышки хранила в великой пустоте лишь отвага и вера экипажа, мечта о том, как люди расселятся по всей Галактике и будут жить в мире и согласии, подчиняясь единому для всех закону Но эти мечты рухнули. Управлять Галактикой из одного центра оказалось невозможно. Появились независимые королевства, отвергающие власть империи, хотя и признающие за древней Землей королевский титул в обмен на свой суверенитет. Старейшая и крупнейшая Терранская империя по-прежнему управлялась избранным Советом. Но другие королевства вскоре сделались почти такими же сильными, а их монархи жаждали громкой славы, как, например, Джаниссар — король Ориона.

Мейсон стоял в задумчивости, крепко обхватив рукой поручни.

— Мы должны доставить Олифанта на Терру живым, — произнес он сквозь зубы. — Это сейчас важнее всего.

Стак безнадежно пожал плечами:

— На Альдебаране находится главная база орионского флота. Они уже знают о нашем приближении. Луч межзвездной связи летит быстрее любого корабля.

— Знаю, — резко ответил Мейсон. — Если ты еще не забыл, я тоже служил во флоте, до того как перешел в разведку.

— Не заводись! — вспыхнул Стак.

Мейсон обернулся. Мрачный, заросший щетиной, с отчаянием в глазах, он ощущал себя сейчас столетним стариком, хотя ему было всего тридцать два года.

— Мы оба здорово вымотались. Не обращай на меня внимания. Если мы сейчас переругаемся, нас разорвут в клочья. Нужно срочно что-то придумать.

Стак показал на звезду на экране — огромный красный глаз, пристально наблюдавший за ними.

— Их корабли разворачиваются во все стороны — вверх и вниз, справа и слева от Альдебарана. Можно попытаться обогнуть всю систему, но тогда если даже мы прорвемся через этот заслон, то наткнемся на эскадры, идущие с Алефа и Чармара.

Мейсон взглянул на сверкающее звездное небо:

— Нужно только проскочить Альдебаран, а там уже рукой подать до терранской границы. Но ты прав, мы не сможем уйти от их крейсеров.

— Значит, нужно атаковать их и попытаться прорвать сеть.

— Они размажут нас по всему космосу. Есть только одна лазейка, один способ сбежать от них, — сказал Мейсон и еще крепче сжал зубы.

— Нет никакой лазейки, — проворчал Стак. — С любой стороны от Альдебарана заслон такой плотный, что там даже муха не пролетит.

Внезапно он замолчал, взглянул в изможденное лицо Мейсона и продолжил изменившимся голосом:

— Я понял. Единственный возможный путь — сквозь саму систему Альдебарана.

— Вот именно, — кивнул Мейсон.

Стак наморщил лоб. Пилот обернулся и бросил на него удивленный взгляд.

— Ты хоть представляешь, какие у нас шансы уцелеть при такой скорости? — спросил Стак.

— У нас в любом случае нет никаких шансов, — ответил Мейсон. — Заложи этот курс в компьютер, а я пока пойду проведаю Олифанта.

Он покинул мостик, спустился по трапу и прошел по узкому коридору. На корабле-разведчике пятого класса SC-1419 едва хватало места для оборудования и восьми членов экипажа. Весь металлический корпус до последнего атома содрогался от вибраций мощного двигателя, в тысячи раз быстрее света несущего корабль к границе.

Мейсон протиснулся между двух ионных двигателей, пахнувших горячим металлом, в крохотную каморку, где лежал Олифант, пристегнутый ремнями к койке.

— Ему совсем плохо, — сообщил сидевший рядом Финетти, самый молодой член экипажа. — Пульс, дыхание — все.

— Он не приходил в себя?

— Ни на минуту, с тех самых пор, как мы приняли его на борт. Сожалею, но ничем не могу ему помочь. Я не врач, я всего лишь окончил шестимесячные курсы первой помощи.

— Ты все делал правильно, — поддержал его Мейсон и нагнулся над койкой. — Олифант! — позвал он.

Тот не отозвался и не открыл глаза. Исхудавшее лицо оставалось серым и безжизненным. Только обмотанная бинтами грудь чуть приподнималась и опускалась.

Он был невысокого роста, но казался Мейсону гигантом. Ни один человек за всю историю терранской разведки не сделал того, что удалось Олифанту — другу и начальнику самого Мейсона. Он пробрался в самое сердце Плеяд, в столицу империи Ориона, узнал ее тайну и сумел вернуться назад.

Олифант не обязан был этого делать. Он занимал довольно высокое положение в службе разведки и мог поручить операцию Мейсону или кому-нибудь еще. Но сохранять мир в Галактике становилось все труднее, только мощь и авторитет Терранской империи удерживали завистливых звездных королей от нападения друг на друга. И когда с Ориона пришли тревожные слухи, Олифант сам отправился узнать правду.

Эти слухи окольными путями уже расползлись по всему космосу. Молва утверждала, что королю Ориона Джаниссару посчастливилось получить в свои руки невероятную силу или секретное оружие — одним словом, нечто, дающее Ориону преимущество перед всеми другими мирами. Если он действительно завладел этой силой и собирается с ее помощью расширить свои владения, мир в Галактике рассыплется в прах. Но слухи могли оказаться беспочвенными, и Олифант отправился проверить их.