– Они видят во мне мягкотелость.

Ората прочистила горло.

– Да, Летеро. Преобладающая болтовня на форумах заключается в том, что вы слишком цивилизованы, и что Доминион выиграет от «крови воина». Фракция Завоевателей поднимает свой обычный шум о возвращении к нашим корням.

– Неужели они забыли Убийственную войну?
– зарычал Ресвен.

Убийственная война была кровавым конфликтом, разгоревшимся, когда Калдения убила своего брата. Мне было шестнадцать, я училась в младшем классе старшей школы. По земным биологическим меркам Косандион был всего на пять лет старше меня. Ему было тогда около двадцати одного года. Будучи физически взрослым, в социальном плане он считался «юношей», эквивалентом пятнадцатилетнего подростка. Многие фракции в Доминионе считали его непригодным для руководства.

– Большинство молодых горячих голов были детьми, когда разразилась та война, - сказала Миралитт.
– Наш народ знает, что вы талантливый командир. Однако...

– Эпоха мира и процветания, которой наслаждается наше население благодаря вашему мудрому правлению, не предоставила вам много возможностей продемонстрировать свою воинственную сторону, - закончила Ората.

Гладко стелет.

– На тех, кто не участвовал в боевых действиях, легко произвести впечатление поверхностной демонстрацией физической силы, - добавила Миралитт.

– Суркар впечатляет.
– Косандион взглянул на Орату.
– Сделайте для меня копию рейтингов.

– Да, Летеро.

Я кое-что раскопала. Орда Сокрушающая Надежду заселила множество планет, и Суркар со своей делегацией прибыли с одного из пограничных миров. Разница во власти между Суркаром и Сувереном была огромной. Если бы Косандион захотел, он мог бы выпустить армаду кораблей, которые закрыли бы солнце родной планеты Суркара. Никакое количество мышц, изгибов или рева не спасло бы племя Суркара от ада, который обрушился бы на них дождем. И все же в рамках этого соревнования Суркар считался более сильным из них двоих.

Ората встала, с поклоном положила перед Косандионом небольшой куб данных и вернулась на свое место.

Он махнул ей, чтобы она продолжала.

– Затем у нас есть гахеи, за которыми следуют умболы.

– На самом деле?
– спросил Косандион.

Ората улыбнулась.

– Они яркие и колоритные, и определенная часть населения считает, что было бы забавно, если бы вы женились на рыбе.

Косандион усмехнулся.

– Дом Меер седьмые, хиггры восьмые, делегация из Кипоро девятая.

«Команда Хмурых» была с Кипоро, шестой планеты, присоединенной к Доминиону. Мне казалось, что вторая из домашних команд Доминиона должна была занять более высокое место.

– Плохое выступление для Кипоро, - сказала Миралитт.

– Их кандидат производит неприятное впечатление и кажется высокомерным. Клювы-убийцы - десятые, душегубы - одиннадцатые, а Дети Серебряной звезды - на последнем месте, - заключила Ората.

Клювы-убийцы, душегубы и донкамины. По-видимому, никто в Доминионе тоже не мог произнести настоящее имя душегубов.

– Мне думалось, что Детей оценят выше, - сказал Ресвен.

Ората вздохнула.

– На них... неприятно смотреть.

Можно и так сказать.

– Доминион не хочет, чтобы мой ребенок выгибал шею назад и обращался к ним лицом вверх?
– спросил Косандион с притворной невинностью.

– Нет, - сказала Ората очень твердым голосом.

Косандион улыбнулся и отхлебнул апельсинового сока. Он не выглядел удивленным ничему из вышеперечисленного.

В океане из воды выпрыгнула красивая черная рыба. Она, должно быть, была размером с кита, но сложена как осетр со щучьими челюстями. За ней следовала огромная чешуйчатая пасть, с глоткой, похожей на пещеру. Рыба изогнулась в последней тщетной попытке вырваться и упала в нее. Чешуйчатый титан скользнул обратно под поверхность. Море снова стало спокойным.

– Хорошая работа, - сказал Суверен.
– На этом все.

Три советника в унисон поклонились и удалились. Ресвен успел бросить последний предупреждающий взгляд в мою сторону, прежде чем дверь за ним закрылась.

Косандион указал на кресло напротив стола.

– Присаживайтесь.

Я села.

– У вас есть какие-нибудь вопросы?
– спросил он.

– Я не хочу навязываться, Летеро.

– Пожалуйста, никаких титулов. У меня так мало возможностей для неформальных бесед. Давайте притворимся, что мы друзья.

К чему он клонит?

– В таком случае, каково реальное значение рейтингов?

– Как вы знаете, кандидаты сталкиваются с тремя испытаниями. Три наименее популярные делегации выбывают после каждого испытания, пока на финальной церемонии не останется всего три кандидата.

– Я понимаю это.
– Это было на их брифинге.
– Насколько важны для вас рейтинги?

– Это сложный вопрос.
– Он, казалось, не был склонен вдаваться в подробности.

– Можно ли манипулировать рейтингами?