Джентльмены не думали о конкуренции и оплате труда спортсменов. В то время как по мере превращения футбола в зрелищный спорт игроки из нижних слоев общества видели в этом шанс заработать себе на хлеб, благородные спортсмены могли позволить себе считать футбол «самой приятной мелочью на свете» и относиться к нему соответствующим образом.

Никакой тактики, не говоря уже о командной дисциплине, у школьных и университетских команд не было, поэтому никто даже не задумывался о необходимости пригласить тренера. Классические любительские команды, вышедшие из элитных школ, играли не ради успеха команды – они предпочитали индивидуалистическую dribbling game – игру в обводку. Если мяч и передавался партнеру по команде, то это делалось только в направлении ворот соперника. Не поощрялось отдавать мяч назад, выигрывая время, перестраивать игру, выманивать противника с его позиции и контратаковать. В 1847 году, например, победный гол в игре между Оксфордом и Кембриджем был забит оксонианцем, который в одиночку провел мяч по всей длине поля. Команды элитных школ часто играли с семью или восемью нападающими. Большинство футболистов считали, что они «слишком хороши», чтобы отрабатывать в обороне или даже делать подкаты. Такая «грязная работа» не соответствовала их социальному статусу.

Команды, состоявшие из игроков рабочего класса, напротив, предпочитали коллективную passing game – игру в пас, ориентированную прежде всего на результат. Они играли ради победы, которую пытались достичь продуманными передачами, тактическими комбинациями и командной работой. Кроме того, игра в пас была отражением процессов, с которыми игрокам приходилось иметь дело в повседневности: производственная работа тоже была разбита на отдельные этапы, требовавшие от человека выполнения определенных задач. Конечный продукт нельзя произвести в одиночку – нужна помощь товарищеских рук (в футболе – ног). Более того, футболисты, которые работали в горнодобывающей промышленности, усвоили, что с трудностями их повседневной жизни под землей можно справиться только благодаря солидарности и четко налаженному взаимодействию.

Изначально существовали два варианта игры в пас: команды из Глазго, ставшие родоначальниками стиля – «Куинз Парк» и «Вейл оф Левен», – практиковали игру в короткий пас. Возможно, ее возникновением мы обязаны плохой шотландской погоде, которая затрудняла контроль мяча. «Блэкберн Олимпик», напротив, выбрали так называемую игру «длинными забросами мяча». Игра в пас, пришедшая на смену игре в обводку, объясняет, почему футбол полюбился зрителям, несмотря на наличие такого серьезного конкурента, как регби. Она сделала футбол более зрелищным, быстрым, «плавным» – иными словами, более привлекательным для зрителей.

Таким образом, ориентация на результат в футболе тесно связана с распространением игры в обществе и подъемом «пролетарских» клубов, спонсируемых местными коммерсантами и владельцами фабрик. Так футбол стал игрой капиталистического общества достижений.

Рабочие обладали гораздо более сильной волей к победе, чем джентльмены. Это и неудивительно: в повседневной жизни капиталистического индустриального общества практически не существовало возможностей для «триумфа пролетариата», а футбольное поле было сценой, на которой разыгрывался совсем другой спектакль – ведь там побеждали именно рабочие.

С тех пор в английском футболе доминировали клубы из индустриальных регионов центральной и северной части страны. В 1885 году Футбольная ассоциация Англии официально признала профессиональный статус футбола, и коммерсанты и владельцы фабрик больше не имели ничего общего с любительской идеологией частных школ. Как и рабочие.

В 1888 году была организована национальная лига, что стало новой ступенью в профессионализации футбола. Теперь команды регулярно участвовали в выездных матчах, что отнимало много времени. Помимо этого, чтобы привлекать на стадионы зрителей, необходимо было повысить мастерство игроков, вместе с тем улучшив качество демонстрируемой игры. Однако выездные матчи и увеличение количества тренировок нельзя было совместить с постоянной работой игроков на производстве. Кроме того, новый вид спорта привлекал своим духом соперничества, соответственно, конкуренция между клубами стала еще одним катализатором развития профессионального футбола.

Теперь футбол был не просто спортом – на первый план вышла финансовая составляющая. Клубы, которые могли позволить себе нанять профессиональных футболистов, были обречены на успех. Это поставило во главу угла физическую подготовку игроков; тогда же стали говорить и о тактике. Профессионализм и соревновательный дух требовали методической подготовки, а следовательно, возникла потребность в поиске тренера.

Работа тренера, как позже выразится легендарный наставник «Арсенала» Герберт Чепмен, заключалась в том, чтобы «организовать победу» [17] . То есть тренер в то время отвечал за формирование состава, физическую подготовку игроков и командную тактику. Однако до Первой мировой войны во многих клубах формированием составов, как и подбором футболистов, занимались руководители. Например, в 1904 году директора «Астон Виллы» раздали игрокам указания относительно упражнений, которые те должны были выполнять на тренировках.

Несмотря на идущий полным ходом процесс профессионализации футбола, тренер, если таковой вообще был, работал на полставки. Полная ставка была доступна только в сочетании с должностью секретаря клуба, который выступал посредником между правлением клуба и командой. Но вскоре тренерская деятельность стала более трудоемкой, не в последнюю очередь из-за растущих ожиданий постоянно увеличивавшейся аудитории. Кроме того, многие руководители клубов считали профессионалов из рабочего класса «неполноценными в социальном плане» и уклонялись от прямого общения с ними. Поэтому коммуникацией между игроками и руководством занимался секретарь клуба. Так как задачи тренера и секретаря были тесно взаимосвязаны, в конечном итоге появилась должность менеджера. В дополнение к организации и проведению тренировок наставник команды теперь также отвечал, например, за контракты игроков. Это объясняет, почему главных тренеров британских профессиональных клубов до сих пор называют менеджерами, а не коучами. Английские и шотландские тренеры не только занимались подготовкой команды к играм, но и нередко «создавали» клубы. Самые известные примеры – «Манчестер Юнайтед» с Мэттом Басби, а позже – с Алексом Фергюсоном, «Ливерпуль» с Биллом Шенкли и «Селтик» с Джоком Стейном. В отличие от немецкого футбола британский ассистент тренера – коуч – выполняет больше «полевой» работы, да и в целом его роль более значима. Ассистентом Басби был Джимми Мерфи; ассистентом (а впоследствии и преемником) Билла Шенкли был Боб Пэйсли; Стейну помогал Шон Фэллон, а Фергюсону – Арчибальд Нокс.

Существует еще одна причина, почему тренеры получили признание в Англии: чем больше рабочих устремлялось на стадионы, тем сильнее руководители клубов боялись стать мишенью для выхода их эмоций. В первые годы развития профессионального футбола зрители регулярно штурмовали футбольное поле и учиняли массовые беспорядки: это явление стало традиционным еще с тех самых пор, как футбол завоевал сердца людей. Однако к концу XIX века футбол стал наконец безопасной уличной игрой, которая, в отличие от прежнего «народного» футбола, не предполагала социальных волнений и не приносила материального ущерба. И хоть игроки больше не представляли угрозы общественному порядку, за пределами поля, на трибунах, все было иначе: порой складывалось впечатление, что здесь продолжается грубая народная игра давно минувших веков. Запрещенное правилами насилие на футбольном поле перекочевало на трибуны. Если что-то шло не так, как того хотели зрители, игра грозила закончиться беспорядками. Назначив тренера, руководители клуба могли снять с себя ответственность, ведь теперь гнев болельщиков был направлен на него. Эта схема отлично работает и по сей день: тренер по-прежнему козел отпущения.